– Давай кратко, Сереж: без
архитектурных подробностей, в порядке перечисления. Не думаю, что
это так важно. У меня, к сожалению, сейчас мало времени, встреча
через полтора часа, со Сташковым нужно еще обсудить кое‑какие
детали.
– Ну, если в порядке
перечисления… – вздохнул Писаренков с таким сожалением, что
стало ясно: история поместья в его отчете занимает чуть ли не
основное место.
– После национализации в усадьбе
устроили приют для сирот. Во время Второй мировой войны в ней был
размещен госпиталь, в те годы усадьба дважды горела, но, к счастью,
не главное здание. Во время одной из бомбежек были полностью
уничтожены один из флигелей и часовня. В 1947 году усадьба вновь
приняла детей. Детский дом просуществовал до 1970 года. Здания
требовали капитального ремонта, и усадьбу закрыли. Но реконструкция
не начиналась до 1981 года, длилась затем в течение четырех лет, и
в 1985 году усадьба была открыта, на этот раз уже в качестве
интерната для детей из неполных или неблагополучных семей.
– Я поступила в интернат в 1989
году, – заметила Ада. И Писаренков, не отрывая взгляда от
бумажного листа, обронил:
– Я знаю. Продолжать?
Ада ответила кивком.
– К началу девяностых годов
часть главного здания пришла в аварийное состояние, и в 1995 году
одно крыло закрыли…
– Я помню это, Сереж, –
поторопила Писаренкова Ада.
– Ну, раз помнишь… Ты же сама
просила меня узнать. Вижу, что слушаешь меня сегодня невнимательно.
Голова делами занята?
– Да встреча важная, Сереж, а
назначена была неожиданно, Сташков меня еще не посвятил во все
подробности. Я думала поговорить с тобой после того, как
освобожусь.
– Ох, Ада… Это и не похоже на
тебя, и так похоже, – покачал головой Писаренков. – Не
похоже, потому что ты сейчас так легкомысленно пренебрегаешь
важным. А похоже, потому что у тебя всегда на первом месте
работа.
– Сережа, я последние два дня
вообще сама на себя не похожа. Уже достаточно сделала того, что мне
несвойственно: работу прогуляла, например, – улыбнулась
она.
– Невелика потеря. Велика потеря
– это если с тобой что случится!
Писаренков пролистал содержимое папки
и извлек новый листок, готовясь зачитать напечатанный на нем текст.
Но в это время раздался деликатный стук в дверь, и, после
разрешения Сергея войти, в кабинет заглянул Игорь:
– Ада, ты здесь?! Я тебя жду,
жду, думаю, куда пропала! У нас же встреча!