— Я ничего дурного не делала, —
прошептали еще тише, щель между дверью и косяком стала еще чуть
уже.
Норма моргнула. Не врет, но в одном
ее голосе столько страха… Возможно, стыдится своей нечистой сути?
Но быть мистериком само по себе не преступление, такими уж они
рождаются, а целители даже способны принести кое-какую пользу. Если
б они еще признавали главенство над собой Церкви!
— Мы вас ни в чем не обвиняем, — как
можно мягче произнесла Норма. — Только хотим посоветоваться по
поводу одного животного.
Дверь закрылась. Сестры
переглянулись.
— Я слышу ее сердце, — одними губами
произнесла младшая.
Послышался скрип какого-то механизма,
затем дверь открылась, на этот раз по-настоящему. С порога на них
смотрела болезненно худенькая и бледная молодая женщина со светлыми
волосами, заплетенными в тугую косу. На вид ей было лет двадцать,
хотя, конечно, на деле ей могло быть и куда больше. Тонкопалыми
лапками, на вид ужасно сухими и обветренными, она стискивала на
груди толстую вязаную шаль.
— Прошу, — прошелестела мистерика и
посторонилась, а когда девушки зашли, тут же заперла за ними дверь
на несколько задвижек и крючков.
— Кого-то боитесь? — не преминула
уточнить Диана.
Хозяйка замерла на миг, но потом
обернулась с вымученной улыбкой.
— Нет, я… Не люблю гостей, устаю.
И снова правда — подтвердили
лазуритовые глаза. Мистерики — в большинстве своем нелюдимцы, не
любят человеческого общества, как и общества себе подобных. Если
доводится им зарабатывать своим светомерзким мастерством, беря у
честных людей плату, то все равно живут уединенно. Желающие
приходили сами, ища на свои вопросы легких ответов. Другое дело,
что правильное легким не бывает.
Норма тряхнула головой. Прежде всего
— дело. Вот и Дольска выжидательно смотрела на сестер-геммов,
тиская на груди шаль. Ей явно хотелось, чтобы они поскорее
ушли.
— Могу предложить вам чай, —
попыталась она проявить гостеприимство. И тут же в тревоге замахала
руками: — Ничего эдакого, просто ромашка!
— Давайте, — буркнула Диана, растирая
покрасневшие на морозе руки. — Только чтоб с медом.
Из тесной прихожей хозяйка провела их
в кухню, бывшую, судя по всему, и ее личной лабораторией. Густо
пахло травами, воском и топленым жиром, из которых делали мази, а
еще…
— Ого, сколько у вас зверья! — Диана
закрутила головой по сторонам. Под потолком и на столах
действительно теснились клетки с птицами, у ножки стола жалась
чрезвычайно пухлая крыса, между глиняных бутылок вразвалку ползала
бурая пупырчатая жаба. И это зимой! — Я, конечно, еще на улице
почуяла, но… Ой, белка!