Правда, вряд ли этой леди Лидделл придет в голову идея рыться в
его бумагах. Уж скорее она пойдет выяснять все сама, у него или у
кого-то, кому доверяет больше.
Мари внимательно слушала, чуть приоткрыв от удивления рот. Ее
рука нервно сжималась в кулак, во второй все еще был портрет
Амелии. Кондор не выдержал и пообещал себе сжечь его, потому что
Мари, конечно, не проболтается, но вот кто-то другой может подумать
что-то не то.
— Я могла бы догадаться, — сказала Мари, хмурясь. — Но на
портрете, который дал мне Феликс, у Амелии глаза одного цвета.
— Потому что это тайна, — Кондор кивнул. — Гетерохромия —
слишком явная метка, милая.
— Метка чего? — спросила она и положила, наконец, портрет на
место.
Кондор пожал плечами.
— Чего угодно, — сказал он. — Что люди придумают, то и будет
значить. Я и сам не знал об этом, Дар проговорился накануне встречи
с ней. Видимо, д’Альвело хранили эту тайну, чтобы никто не
заподозрил принцессу, к примеру, в связи с фейри или чем-то
еще.
Мари приподняла бровь. Испуганной она уже не была, удивленной
тоже — скорее, решительной. Такая Мари вполне могла замахнуться на
Феликса тростью в виде фламинго.
Но ведь не просто так она его ударила?
Кондор наклонил голову набок и вкрадчиво спросил:
— Есть что-то, о чем я должен знать?
Она едва не дернулась, словно вопрос попал по больному или
застал ее в расплох. Еще бы, только что они говорили о разноцветных
глазах принцессы, и вот Кондор уже интересуется совсем другими
вещами.
А она, наверное, ждала ответа на тот вопрос, который не задала:
почему она увидела Амелию?
Кондор и сам хотел бы знать, почему.
Мари покраснела.
— Кроме трости? Феликс отвел меня в дом к некой Вивиане, —
призналась она и отвела взгляд в сторону. Очень виновато, словно
ждала от Кондора осуждения. — Я не уверена, что это то место, где
кому-то вроде меня можно находиться открыто.
Это Кондор знал и без нее — Ренар рассказал все днем, и про
бхартский табак, и про зачарованную арфу, и про Форжо, который
точно был не в себе, и про то, как оставил леди Лидделл без
присмотра буквально на пару минут. Этого хватило.
Мари права: от таких, как Вивиана, таким, как она, стоит
держаться подальше, хотя дело, конечно, не только в репутации.
Феликс обладал талантом собирать вокруг себя людей ярких, но
странных, иногда опасных в своей странности. Он коллекционировал
их, как иной исследователь — диковинные ракушки и черепа морских
чудовищ, и его все еще злило, что Кондор не стал частью этой
коллекции.