Присела на кровать, растирая лицо
руками. Слишком много событий. И ни одно из них нельзя назвать
приятным. Смерть лорда Норимэ, арест Дарриана, путешествие на
север, убийство, а я уверена, что это убийство, Нии. Вот, теперь
еще бал предстоит, который тоже не предвещает ничего хорошего. Меня
терзала тревога, пока неясная, но нарастающая с каждым часом. Даже
выразить не могла, что именно меня беспокоило. Наверное, все
разом.
Я и не заметила, как в комнату
прошмыгнула Аллида, которую и не видно было за вычурным
платьем.
– Леди Эрсиэ, – пробормотала она, а я
подняла взгляд, – Ее Светлость сама выбирала для Вас платье. Прошу,
не отказывайте ей, – жалобно попросила служанка.
– Хорошо, – ответила еле слышно.
На меня накатила болезненная апатия.
Уже все равно, какое на мне будет платье, опозорюсь ли я во время
танцев, объявит ли меня лорд Адлен своей невестой. Я просто хочу
домой. И даже не в Аттарант. В Эрсинкай. Потому что только там мне
было по-настоящему хорошо.
Без лишних эмоций я позволила
напялить на себе панье, нижнее платье, затем верхнее. После Аллида
долго сооружала какую-то башню из моих волос. Меня даже в зеркало
взглянуть не тянуло. Кажется, я даже не заметила, какого цвета было
платье.
***
Даже странно, что от своего первого
бала я не испытывала никаких положительных эмоций. Понимала лишь,
что чопины жмут, а идти в громоздкой юбке совсем неудобно, не то,
что танцевать. Желание одно – поскорее бы все закончилось
Проходя мимо зеркала во всю стену,
все же обратила внимание на свой внешний вид. Вяло оценила, что
смотрюсь вполне сносно. Прям, как настоящая благородная леди. И
платье из черно-бордового бархата, с расшитым золотом лифом и
лиловыми кружевами непременно вызвало бы у меня восторг, если б
только надето оно было не на меня. К сожалению, мне прекрасно было
известно, как корсет стискивает дыхание, что кружева колются, а
необъятная из-за панье юбка мешает сделать шаг. Передвигаться в
этом устройстве я могла только как неуклюжая черепаха.
Аллида забрала мои волосы вверх,
оставив лишь пару локонов, щекочущих шею, а на макушке соорудила
цветок, украсив его рубиновой нитью.
Чопины оказались непривычно высоки,
натирали мизинцы и норовили соскочить в самый неподходящий момент.
Самым сложным испытанием для меня стал подъем по лестнице. Аллида
поддерживала под локоть, а я чувствовала, как кровь приливает к
лицу, а дыхание становится частым и тяжелым. Теперь понимаю, как
легко можно упасть в обморок. Если бы подъем не закончился, я бы
точно утратила сознание. А так, оказавшись наверху, сумела
перевести дух, прислонившись к стене.