Снова пошёл снег. Оставшиеся версты они тянулись по
начавшей-таки раскисать дороге больше получаса. Наконец впереди
показались силуэты домиков со слабо подсвеченными оконцами и
невысокий шпиль лютеранской кирхи. Здесь жили финны, которых шведы
нарочно переселяли в места, «зачищенные» от коренного населения
несколько лет назад. Посреди деревни находилась крохотная площадь –
небольшое расширение проезжей дороги – у которой стояли кирха,
домик старосты, лавчонка и трактир с конюшней. Самую большую
площадь, понятное дело, занимал именно трактир.
Сейчас в тихом селении было не протолкнуться от гостей. По
случаю наступившей темноты и толпы приезжих площадь была освещена
десятком масляных фонарей, нарочно вывешенных для этой цели
местными жителями. Двор трактира был забит людьми и лошадьми, в
отблесках фонарей мелькали и «венгерские» кафтаны, и «немецкие», и
шапки с меховыми околышами, и треуголки. Но пятачок у ворот был
свободен, а на въезде и у дверей стояли караульные.
– Приехали, – негромко сказала Катя, стаскивая с головы
«полевую» вязаную шапочку и надевая тёмно-зелёный, цвета еловой
хвои, берет, который достала из-за пазухи. – Вадим, пленный на нас
с тобой. Никитос, останешься с багажом, стволы сдаём под твою
ответственность. Передашь Матвею приказ – на нём карета и лошади,
пусть устроит в конюшню. Всё, пошли.
Ободранная колымага, по какому-то недоразумению считавшаяся
здесь средством передвижения, въехала в ворота и плавно
остановилась напротив крыльца. Дверца с потрескавшимися стёклами
распахнулась, и Катя с облегчением ступила обеими ногами на твёрдую
землю.
– Прошу, ваше величество, – сказала она, придерживая дверь.
– Я никуда не пойду, – зло прошипел Карл, внезапно
заупрямившись. На него время от времени такое «находило»,
приходилось заниматься воспитательной работой.
– Я могу вас понести, ваше величество, – невозмутимо ответила
Катя. – Не в первый раз.
Очевидно, воображение сразу нарисовало молодому королю эту
эпическую сцену, и он вылетел из кареты, словно ошпаренный. Всё,
что ещё ему оставалось – сохранить достоинство. Получалось
средненько, «на троечку». Тем более, что свидетелями этой комедии
стали несколько офицеров, как минимум один из которых, судя по его
ухмылочке, явно понимал шведскую речь… Катя прошла вперёд, за ней,
стараясь придать своей персоне горделивый вид, шествовал пленный
король, замыкал процессию Вадим. Помятые и уставшие с дороги, все
хотели как можно скорее покончить с этой историей.