— Очнулся, говорю? — прохрипел некто из глубин полумрака в
соседней камере. Воображение сразу нарисовало поддатого водителя
фуры, которого патрульный наряд забрал в отделение.
— Жить буду, — я усмехнулся и поморщился от звука собственного
голоса.
Что-то было не так.
Я поднёс к глазам руку и сосредоточился. Неожиданно показалось,
словно я уже не раз делал нечто похожее и чего-то хотел этим
добиться и сейчас, но всё перед глазами двоилось и плыло.
Снова захотелось лечь на лежанку и отстраниться от
происходящего, но любопытство победило:
— А чем это нас… А где это мы?
— Где-где… В клетке, — ответил мой товарищ по несчастью и
проковылял к решётке.
Он выглядел не лучшим образом: с отросшей щетиной, весь в
кровоподтёках, в блеклом и рваном балахоне, испачканном чем-то
масляным, с глубоко впалыми щеками и с содранной кожей на пальцах,
да в ожогах — мужчину словно пытали. А потом в глаза бросились
торчащие из плечей штыри, от чего меня бросило в дрожь:
— Что с тобой такое? Кто это сделал?
— Ха-ха, — мужик опёрся о решётку, — только не говори, что меня
жалеешь. Себя лучше жалей, парень. И остальных, кто вместе с нами
был.
— Я не понимаю.
— А чего тут понимать? Их всех уже забрали, мы остались только.
А отсюда и не сбежишь, тут на целые секции ни одного живого
человека нет! Вот как знал, что тот красный нас в консерву ведёт…
Надо было рвать ноги и плевать на последствия! А теперь и тебя, и
меня скормят этому… проклятому алтарю!
От последних его слов повеяло чистым ужасом, который смог
передаться и мне, пробившись через охватывающее безразличие.
— Так мы что, последние?
— Да как бы не так. С нами закончит — ещё людей наберёт.
Думаешь, мы первые такие? Мразь шестирукая, сделал из нас кабальных
рабочих, а ведь обещал…
Я опёрся спиной о койку и выдохнул. Не было сил слушать его
словесное излияние. Потихоньку мысли собрались в кучу: «Значит, я
нахожусь в подземелье. Скорее всего, меня сюда привели обманом и
теперь хотят принести в жертву… Господи, просто сюр. Что же хочет
сказать мне подсознание всем этим шоу?»
Ощущение неправильности потихоньку растворялось в тишине,
которую ничего не нарушало. Безвкусный и сухой воздух оставался без
единого движения. Кстати, интересно, если я нахожусь в шахте, то
как здесь работает вентиляция? Чтобы поддерживать пригодную для
дыхания атмосферу, должна быть постоянная циркуляция,
следовательно, работа механизмов, шум и гул… Прям как в моей голове
сейчас..