—мягкая
спинка из искусственной кожи, на которую можно опереться. В
противном случае она рискует в прямом смысле споткнуться о пустое
место. Она упадет и разобьет себе рожу о землю. Линн поняла, что
вот-вот потеряет сознание.
Она
остановила машину в ложбине между двумя высокими дюнами. В
наступившей тишине голова закружилась сильнее. На миг Линн потеряла
точку опоры, как будто ее сначала раскрутили, а потом скинули в
яму. Кусочек выглянувшей из-за горизонта Пальмиры обжег ее
зрительный нерв как раскаленная головня.
Потом она
тащилась через десантный отсек к кормовому люку, и Килар
поддерживал ее за плечи. Грей Арсис и Ламберт Коль, привязанные
веревками к сидениям, казались ей безликими пластиковыми
манекенами. Их осуждающие взгляды ничего для нее не значили. Робинс
лежала на боку, лицом к стене со связанными за спиной руками и
спутанными ногами. Было непонятно, спит она или
бодрствует.
Линн
выбралась в неподвижную атмосферу пустыни. Время и пространство
гудели вокруг нее словно линии электропередач. Мир состоял из гула
и тишины, слившихся в одно целое. Линн понимала, что это
взбаламученная кровь гудит в голове, а время и тишина вообще не
могут звучать. Но она уже не отличала бред от реальности, как будто
в мозгу рвались последние нейронные связи. Рассвет озарял ей лицо,
создавая вокруг головы призрачный ореол похожий на корону
праведника. Ее колени опустились на песок и мгновением позже песок
оказался на уровне глаз.
—Устраивайся поудобнее.—Голос
Странника над ухом обволакивал ее непривычным теплом домашнего
уюта, и Линн впервые за долгое время отказалась от борьбы,
позволила себе расслабиться.—Представь, что ты
в лучшем номере «Метрополя» и отдыхай. А я буду оберегать твой сон
по мере возможности.
—Что такое «метропол»?—пробормотала Линн.
Ее уже уносило прочь как щепку по реке забвения,— Еще одна из твоих дурацких
шуточек?
—Спи. Потом объясню.
Линн
улеглась на бок, протянула больную руку вдоль туловища, и вселенная
снов сомкнулась над ней на шестнадцать часов. Она выплыла на
поверхность лишь однажды. Обнаружила, что лежит на брезенте в тени
вездехода, укрытая сверху солдатской курткой, а под голову
подложено свернутое вчетверо одеяло. Было жарко—неверное время
близилось к полудню. В нос бил густой запах силиконовой смазки от
ходовой части машины. Линн переварила этот запах,
сконцентрировавшись на его оттенках, и снова провалилась в
пустоту.