Судьба
Алексея повисла на волоске, как жизнь Кощея на кончике иглы. Но он
еще не догадывался, что этот волосок вот-вот оборвется. До роковой
аварии на Рязанском шоссе вблизи поселка Октябрьский оставался
целый день.
Самый
долгий день в его жизни.
Если
хочешь упасть...
Алексей
проснулся и вздрогнул, продолжая ощущать в голове прощальные
отблески сна. Во сне он падал. Долго, сквозь мрак и холод. Какие-то
мерцающие призраки кружились вокруг, как обрывки старых рекламных
листовок, подхваченные ветром. Неожиданно сон изменился. Алексей
увидел пылающую землю далеко внизу. Он парил над морем огня и дыма
на высоте полета авиалайнера. Небеса тоже горели, переливаясь
разноцветным заревом. На востоке полыхнула зарница, ослепительная
полоса выгнулась от горизонта до горизонта. Алексей понял, что это
не заря, а край гигантского солнечного диска. Пространство
заполнилось светом и нестерпимым жаром. Солнце, разросшееся до
размеров красного сверхгиганта, подобно греческому богу Кроносу,
пожирало своих детей. В последний момент столбы дыма и пламени
сплелись в сложную идеограмму или рунический символ, поверх
которого легла массивная голова быка с витыми рогами и мутным,
налитым взглядом. Глаза сверкнули, злобно и осмысленно—две
раскосые щели, прорезанные в абсолютной черноте…
Алексей
очнулся весь в холодном поту. Левая нога запуталась в
пододеяльнике, и он судорожно задергался, пытаясь вырваться на
свободу. Наконец, ему удалось откинуть скомканные одеяла в сторону.
Затекшие мышцы ныли. Левую икру едва не свело судорогой. Лязгая
зубами и растирая окоченевшие плечи, он сорвал одежду со спинки
стула у кровати и стал поспешно натягивать на себя. Ночью как
обычно отключилось электричество. Масляный обогреватель остыл, и
комната промерзла насквозь. Оконные стекла по краям покрылись
сверкающими узорами.
Откуда-то
издалека доносился лай собаки.
Если
хочешь упасть, то... если хочешь упасть...
Остатки
впечатлений от сна никак не хотели рассеиваться. Кажется, во сне он
падал. Завершилось ли это падение или продолжается до сих
пор?
Алексей
спустился на первый этаж и вышел на веранду. Утро одиннадцатого
ноября 1993 года выдалось холодным и ясным. Иней на траве блестел,
как молотое стекло. Собака продолжала лаять. Звук доносился с
расстояния полутора-двух километров. В Залесье был на удивление
чистый воздух. Особенно по утрам.