Линн
изучала распластавшийся перед ней символ. Переплетение дуг,
расходящихся лучей и ломаных линий выглядело знакомым. Уверенность
крепла с каждым мгновением. Она наверняка видела этот знак раньше.
Но где и когда? Конечно за Чертой, возле хижины Жара. Но символ в
деревне «иноходцев» на площадке перед жертвенным столбом был
намного больше, и Линн сперва не удавалось связать его размеры и
форму. Она не глядя подобрала кусок прозрачной слюды и провела
несколько дополнительных радиальных линий из центра
фигуры.
Символ
внезапно появился перед ее мысленным взором, как яркая голограмма,
состоящая из горящих стрел, острых граней и незавершенных
окружностей. Тот самый, истинный символ, необходимый для проведения
ритуала. Она знала это наверняка, как то, что ее зовут Линн Эрвинс,
у нее на воротнике нашивки капитана, а на левой руке вместо пяти
пальцев осталось только четыре.
Линн стерла
один из пересекающихся лучей и провела под другим углом. Все.
Теперь символ нарисован верно. Линн приложила руку к затылку,
чувствуя толчки пульса под слоем волос. Ей стало трудно дышать. Под
мышками выделился пот и скатился по ребрам двумя теплыми
струйками.
Было жарко.
Очень жарко.
Жар словно
просачивался из-под земли.
Земля
дышала зноем в белесое небо.
Странник
взял ее руку в свою. Его взгляд был строгим и сосредоточенным. Линн
слышала, как Робинс у нее за спиной сдержанно ахнула.
—Как ты это сделала?—спросил
Килар.
—Не знаю,—пробормотала
Линн,—Просто увидела этот знак перед собой. Кажется, я
видела его раньше. За Чертой. У Жара.
—Ты уверена, что теперь все
правильно?
—Уверена. Этот символ должен выглядеть
именно так.
Линн
высвободила руку и, вставая, почувствовала неладное. Месячные, черт
бы их побрал! По правой штанине расползалось темное пятно. Она
успела забыть, что у нее сейчас не самый приятный
период.
«Во всех
отношениях неприятный»,—уточнила она про себя.
Линн
побрела к вездеходу. Вчера она использовала последний тампон, и
теперь придется затыкать родник тряпками. Собираясь покинуть базу,
Линн, как ей тогда казалось, успела позаботиться обо всем на свете…
кроме такой незначительной мелочи как запас гигиенических средств.
В последний момент всегда забываешь о чем-нибудь важном, а потом
обнаруживаешь это слишком поздно.
Пальмира
соприкоснулась с горизонтом и превратилась в кровавый овал. Жара
сконцентрировалась в плотное облако, но с гор уже сползал
холод.