Пальмира-А
светила почти вертикально, вбивая гвозди жара в горячий песок.
Невидимые струи зноя всплывали из-под ног, заполняя промежуток
между пустыней и белесым небом. Впереди солнечные зайчики резвились
на волнах Южного океана.
Линн
миновала калитку в проволочном ограждении, сбежала по склону дюны и
вышла на пляж. В трех шагах от нее, запутавшись в пучках
водорослей, распласталось мумифицированное тело палеокраба. Оно
ничем не пахло—здешнее пекло убивало даже трупную вонь.
Птицы рассекали воздух, нарушая тишину тоскливыми воплями. Глыбы
известняка усеивали желтые пятна гуано.
Линн
присела возле кромки прибоя. Набегающая волна чертила у ее ног
тончайший узор на влажном песке. Небо и океан стремились навстречу
друг другу, сливаясь на грани обзора, в точке, которую невозможно
определить.
Начало
и Конец. Трамплин в никуда.
Людская
фантазия населяла Южный океан мифическими существами размером с
Гору Рока. Образы морских драконов каждый житель Леоры впитывал с
раннего детства. Они становились излюбленными персонажами страшных
историй из тех, что так хорошо слушаются по вечерам после отбоя в
спальной комнате интерната.
Ученые с
пеной у рта доказывали, что чудовищ не существует, а на дне Южного
океана вообще нет никакой жизни. Но рациональное мышление плохо
справляется с детскими страхами, и истории о живых кошмарах из-под
черной воды продолжали всплывать здесь и там вопреки научным
теориям и здравому смыслу. Факты фактами, а монстры живы до тех
пор, пока люди продолжают в них верить.
У
современных исследовательских судов не хватало запаса хода, чтобы
достичь противоположного берега. Все расстояния были давным-давно
измерены, но дерзкие попытки пересечь океан всегда заканчивались
одинаково. Трюмы с припасами и топливные баки показывали дно.
Выходила из строя электрика и опреснители для воды. Окислялась
медная проволока в катушках генераторов, а стрелка компаса
выписывала замысловатые круги. Время и пространство дурачили людей,
насмехались над физическими законами и элементарной
последовательностью чисел. Спустя месяцы безнадежного плавания,
когда силовая установка начинала чихать и фыркать как простуженный
сеттер, благоразумные шкиперы поворачивали назад.Глупые и отчаянные шли дальше, используя
энергию солнца и ветра. Они пропадали без вести, а оставшиеся на
суше читали заупокойные молитвы и шептались о безымянных ужасах,
стерегущих запретную дверь.