—заявил он, понимая, что начинает терять терпение,
оправдываться и нести околесицу.—
Решили поквитаться со мной за
какие-то прошлые обиды? Это несправедливо и неразумно. Сейчас вы
слишком озлоблены, чтобы размышлять трезво. Поэтому
предлагаю...
Но она не
слышала. Алексей осознал, что с самого начала избрал не верную
тактику. Гуманитарное образование приучило его во всем полагаться
на интеллект, на цепочку разумных аргументов. Тезис и антитезис. Но
Робинс сейчас захлестывали эмоции, а значит, они говорили на разных
языках. Доводы Алексея напрасно стучались в запертую дверь ее
разума— они отскакивали прочь как шарики для
пинг-понга.
Я
вышибу тебе мозги, а потом плюну на них и разотру!
—Ты не похож на других, но ты такой
же,— злобнопрошипела она.—Такой же
извращенный мерзавец. Такой же похотливый зверь. Ты генетический
мутант. Плод какого-то дьявольского смешения хромосом. Ты не имеешь
права существовать. В жопу приказы! Я приговариваю тебя к
смерти!
И она
спустила курок.
Когда
стреляют в упор, мир сжимается в точку. Тело среагировало само по
себе, и совсем не так, как он ожидал. Вместо того, чтобы метнуться
в сторону или отшатнуться, Алексей бросился вперед за миг до того,
как прозвучал выстрел. Робинс выглядела безумной, и ему не хотелось
причинять ей вред. Ему вообще не хотелось драться с женщиной. Но у
него в запасе остался единственный аргумент, и Странник, не
задумываясь, пустил его в ход. Внезапный рывок привел ее в
замешательство. Рука дрогнула, и пуля только оцарапала Алексею
плечо.
Но он все
равно не успевал. Вторым выстрелом она не промажет…
Линн Эрвинс
оказалась за спиной у сержанта, подсекла ей ноги в коленях и
одновременно здоровой правой рукой вывела из равновесия, зацепив
обратным хватом поперек шеи. Линн не пыталась отобрать у Робинс
винтовку. За нее это сделали рефлексы и гравитация. В момент
стресса тело само защищает себя от увечий наиболее примитивным
способом, и побороть этот инстинкт почти невозможно. Даже годы
тренировок не всегда помогают.
Сержант
опрокинулась назад, выпустив из рук оружие. Она успела подставить
плечо и локоть, но все равно основательно приложилась спиной о
камни.
Линн
нагнулась подняла винтовку.
— Я ведь
предупреждала тебя, Робинс,— холодно отчеканилаона.— Япредупреждала тебя или нет? Ты забыла,
что пока еще служишь в действующей армии. Я не знаю, что тебе
сделали такие, как он, там, за Чертой. Я не знаю и не хочу знать,
почему тебе пришло в голову смывать дерьмовые воспоминания чужой
кровью. Но я уверена, что этот человек ни в чем не виноват. А
теперь убирайся!