Робинс
приподнялась на локтях все еще ошарашенная после падения. В ее
облике уже не ощущалось прежней жажды убийства. Остались только
обида и непонимание. И еще признаки какой-то хорошо скрываемой
душевной муки.
—Ты действительно не знаешь?—она
вымолвила это тихо, почти шепотом.— Ты не знаешь, хоть
и была там? Я не могу поверить, что ты не знаешь.
—Ага, я там была,— сухоответила
Линн,—Но это не мешает мне оставаться человеком. Даже когда
это не легко.
Робинс
встала с тротуара и потерла ушибленную ягодицу. Ее плечи
ссутулились. Она вся как-то разом обмякла. Внутри у Алексея
шевельнулось нечто очень похожее на сострадание. Он не знал ее
историю, но догадывался, как все было. «Такой же похотливый зверь!»
Какие-то подонки мужского пола надругались над ней, надломили
психику, а Алексей своим появлением растревожил старую рану. Но он
не собирался взваливать на себя чужую вину. Какие бы мерзости не
произошли с ней в прошлом, к нему это отношения не
имеет.
Сержант
отвернулась и побрела ко второму бараку. Там стояли еще две женщины
в военной форме. Одна полноватая и темноволосая. Другая коренастая
шатенка с короткой стрижкой. Они были готовы разорвать его на куски
голыми руками. Только потому, что он не похож на них.
Только
потому, что он мужчина!
—Я думаю тебе лучше зайти внутрь.— предложилаЛинн.
—Да, я тоже так думаю,— онулыбнулся.— Всему
свое время.
Она не
ответила, но Алексей понял, что его слова достигли цели.
«Тот,
кто отмерил один раз, знает, когда приходит время отмерить снова.
Время как большая река. Не старайся торопить
Судьбу».
—Не мы определяем правила,—добавил он уже на пороге.—Но только нам
решать—продолжить игру или отступить.
Он зашел в
пакгауз под пристальными взглядами троих женщин. Линн смотрела
задумчиво. Смысл его слов проникал к ней в сознание, чтобы заронить
семена будущего прозрения. В глазах двух молодых девиц плескались
фонтаны страха и ненависти, но они были пустышками. Их чувства не
имела значения.
А где-то
рядом продолжало вращаться огромное скрипучее колесо. Оно
постепенно набирало обороты, раскручивало их жизни, перемешивало
их, как перемешивают шарики в барабане во время розыгрыша
телевизионной лотереи. Перед глазами Алексея возникла устрашающая
картина: громадное сооружение, лишённое каких-либо зачатков
дизайнерской мысли. Куча подгнившего дерева и ржавого железа,
скрепленная заскорузлыми скобами и гвоздями. Внутри пересыпались не
веселые цветные шарики, а человеческие черепа. И на лбу каждого
кровью выведено чье-то имя.