Каждому из нас
приходилось учить иностранный язык и каждый знает насколько это
сложно, особенно если это твой первый иностранный язык. Безусловно,
есть люди со способностями, но я к ним никоим образом не относился.
А тут вдруг выучил совершенно незнакомый мне язык, ничего общего не
имеющий с русским, за какую-то пару минут. Вру, конечно, ничего я
не выучил. Он просто был в меня заложен, как и сотни, а может и
тысячи других языков. Лингвистический модуль встроенного сознания,
как объяснила мне Белла, когда мы еще только шли к городу. В
широкую, мощеную булыжником дорогу, словно ручьи в реку, вливались
окрестные дорожки и тропинки, и она наполнялась народом, становясь
все оживленнее. Нас неторопливо обгоняли телеги, запряженные
медлительными осло-зайцами и еще каким-то тягловым скотом. Телеги
были полны товаром, в них сидели степенные крестьяне, бросающие на
пешеходов исполненные достоинства взгляды. А пешеходов становилось
все больше. Тут тебе и работники с шанцевым инструментом на плечах
и нищие в лохмотьях, и какие-то монахи в рясах. Вся эта
разношерстная братия о чем-то переговаривалась, бормотала и
напевала, гудя как пчелиный рой. И вот прямо на глазах, стоило мне
выбрать из каталога нужный мир и нужную местность, бессмысленное
тарахтение превратилось в человеческую речь. Ну не чудо ли? Какое
еще чудо? – возмутилась моему восторгу Белла, – чудом было бы, если
б мы не позаботились о языковой подкованности своих адептов!
Просто, правильно подобранная информация. Это что ж, – продолжал
удивляться я, – я теперь все языки мира знаю? Вот еще, забивать
голову мусором! Только основные. Но язык, не заложенный в каталог,
при необходимости, можно выучить за несколько дней –
лингвистический модуль поможет и в этом.
– Эй, дружок, –
я вынырнул из воспоминаний. Белла смотрела на меня таким
ласково-мудрым взглядом, словно наперед знала все мои мысли, а
также что было, что будет и чем сердце успокоится. – Кажется, я
тебя о чем-то спросила.
– Да… –
растерялся я, забыв о чем она меня спросила, – прикольный город… А
как он называется?
– Это совершенно
неважно. Смотри на людей. Внимательно смотри! Изучай.
Я послушно
принялся смотреть. Народ на площади был чрезвычайно пестрый. От
нищих калек и юродивых, грязными изваяниями застывших возле одной
из стен, до обитателей роскошных палантинов влекомых важными
лакеями. Мода здесь была весьма своеобразная: городские щеголи
выглядели впечатляюще – все на них было в обтяжку, притом рукава и
штанины могли быть разного цвета, как у клоунов. Образ завершали
бубенчики, самоцветные камни и толстенные цепи на шеях. Шляпы они
носили хоть и с перьями, но небольшие, в отличие от женщин, чьи
рогатые головные уборы достигали немыслимых размеров. Одеты барышни
были в длинные платья со шлейфами, хоть и ярких расцветок, но,
слава богу, не такие пестрые, как у их кавалеров.