— Ну вот, а говоришь, не слыхал
ничего…
Мы повернули за угол, и в конце
коридора уже замаячила приметная дверь ректора — из красного
дерева, украшенная бронзовыми фигурными накладками.
В приёмной нас встретила Амалия. Она
сидела за огромным столом — чуть меньше, чем у самого Кабанова,
только заваленным целыми стопками бумаг. При нашем появлении
поднялась, поправляя блузку.
— Он там? — коротко спросил Кабанов,
кивая на запертую дверь кабинета.
— Да, не отлучался. Распорядился,
чтобы свидетелей заводили к нему по одному сразу, как прибудут.
— Хорошо. Проводи, пожалуйста,
Кочанова.
Кочан и так-то заметно дрейфил, а тут
и вовсе сдал. Его широкое простоватое лицо побледнело и из-за ярче
проступивших следов от прыщей выглядело пористым, как непропёкшийся
блин. Секретарь открыла перед ним двери, и он на подгибающихся
ногах шагнул через порог.
Стоило ему скрыться за дверью,
Кабанов взял меня за локоть и подтянул ближе.
— В общем, веди себя уверенно, не
юли, — тихо проговорил он. — Беспокоиться тебе не о чем, ты просто
свидетель. Рассказывай всё, что знаешь, даже если дело коснётся
вещей, не имеющих отношения к сегодняшнему инциденту. Ну и всё, что
услышишь, мотай на ус, мне после расскажешь.
— А если он спросит про Демидов?
Может, безопаснее будет соврать чего-нибудь?
— Вот как раз врать Путилину — самое
опасное. Говорят, он въедлив, как ржавчина. Да и вообще, много
слухов про него ходит…
— А что за Священная дружина-то? Не
очень похоже на название официальной службы.
— Официально она вроде как и не
существует. Но по слухам, организована ещё при императоре Петре.
Для особых поручений и расследований государственной важности.
— Как-то туманно… Это что-то вроде
Охранки?
— Нет. Охранка гоняется за
революционерами да иностранными провокаторами. А Священная дружина
имеет дело с разными... аномальными опасностями. Какие-нибудь
тайные, неучтённые Одарённые. Отступники. Особо хитрые демоны,
пробравшиеся в обжитые людьми места. Упыри, в конце концов.
— Охотники на вампиров… — задумчиво
пробормотал я.
— Вроде того. Ладно, с богом. Амалия,
я отлучусь ненадолго. Если господин статский советник спросит —
скажи, что я скоро буду.
Кабанов вышел, а я расположился на
одном из резных деревянных стульев с мягкими сиденьями,
установленных вдоль стены. Чуть поразмыслив, одним усилием развеял
Аспект Зверя. Моя аура быстро превратилась в зыбкое бесцветное
облако, и даже энергетические узлы было сложно разглядеть — они
тоже стали почти прозрачными.