После этого игра на некоторое время снова возобновилось, но
прежняя беззаботная атмосфера как будто улетучилась.
– Вы слышали про задания от Фонда? – спросил Кирилл, решив, что
раз уж правило нарушено, то можно тоже поделиться тем, что его
волнует. Оказалось, что Артем и Шифер уже знают, а вот для Сони это
было сюрпризом, и она тут же принялась засыпать всех вопросами,
хотя никто из парней ничего толком не знал, только слухи.
– Они имеют на это право? – спросила она. – Это вообще законно?
Я, например, вообще несовершеннолетняя.
– Я думаю, здесь твой правовой статус несколько… индифферентен,
– ответил на это Артем. – Пока здесь есть капсула, которой мы
накрыты, можно считать, что это место… хм… экстерриториально.
– То есть, получается, раз мы по выходе все забудем, так с нами
можно делать все, что захотят, хоть шваброй насиловать? –
продолжала развоевавшаяся Соня.
– Технически, я полагаю, да. Но, кажется, ни у кого тут нет
подобного умысла. В отношении нас пока что соблюдаются некие
заранее оговоренные конвенции.
– Ничего себе… нет, погоди, да нам эти конвенции даже не
озвучивает никто! Вот мы на второй месяц только случайно узнаем,
что есть какие-то эти задания! А потом что? Что еще от нас
скрывают?
– Я думаю… очень многое, – вставил реплику Шифер.
По-настоящему его звали Антон Шарафутдинов, но Михалыч еще на
первом занятии объявил, что такую фамилию он трезвым не выговорит,
а пьяным на занятия не приходит. Так что будет звать его Шифером,
что подхватили и некоторые ребята на курсе.
Вообще методы воспитания, используемые Михалычем, при всей своей
спорности, обжалованию не подлежали. Несколько первокурсников на
третью неделю пыток физкультурой отправились, было, в деканат и
потребовали себе освобождение, ссылаясь на слабое здоровье и
недопустимость унижения их достоинства. В учебной части им
ответили, что могут оформить им синюю таблетку, а больше ничем
помочь не в силах.
– Я тоже так думаю, – Кирилл выложил на поле карту и передал
свой ход Соне. – Нас ждет еще куча сюрпризов, если только…
Он хотел сказать, «если мы здесь задержимся надолго», но
недоговорил. Впрочем, остальные поняли его без слов, и в комнате
повисла та же мрачная атмосфера, которая и без того преследовала
группу «начинашек» в последнее время. Но играть продолжили.