– Специально из бутылки переливаю, – пояснил он. – Бывает,
знаете, подарит кто-нибудь бутылку хорошего коньячку, а я его в
графин. Как-то оно так монументальнее, по-старорежимному, а? Да и в
кабинете бутылку держать как-то моветон… мда, моветон.
Он заговорщицки подмигнул Роману, и они выпили.
– Ну, и что вы обо всем этом думаете, Роман? – спросил Альфред
Эрнестович, довольно крякнув и сев в свое кресло.
– Вы про Казакова?
– Да, про него, родимого, конечно же, про кого же еще.
– Я здесь, сами знаете, человек новый. Про подобное я даже не
читал.
– А я, Роман, не только читал, но даже и видеть своими глазами
бог привел. Вот расскажите мне, какие есть специализации у наших с
вами подопечных?
– Инкапсуляция, сенсорика, реставрация, – проговорил Роман
заученно.
– Верно, это основные. Те, что нам больше всего нужны. Но на
самом-то деле прототипов намного больше. Вы ведь знаете, к примеру,
что, вы, Странники, тоже принадлежите к отдельному прототипу?
– Догадывался.
– А есть еще и другие. Мы стараемся не направлять их в Институт,
потому что такие люди могут здесь оказаться либо бесполезны, либо и
вовсе…
– Да, я в курсе. Но я направил сюда Казакова, так как посчитал
то, что он увидел разрыв в своей комнате, спонтанным проявлением
сенсорики. И вы тогда согласились со мной.
– Верно, верно, я вас и не виню, но… не ошиблись ли мы с вами?
То, что случилось сегодня, однозначно свидетельствует о связи
Кирилла Казакова с совсем другим прототипом… мда, с совсем
другим…
– С каким же?
– С деструктивным. Деструкция – одна из высших функций, вы,
конечно, в курсе. Без разрушения нет созидания, и все такое… И за
нее отвечает отдельные прототип, и есть люди, которые к этому
прототипу инвольтированы. Их немного. Но это страшные люди. Боюсь,
сейчас Кирилл Казаков – это не то что обезьяна с гранатой… а я бы
даже сказал, чуть ли не с атомной бомбой, понимаете, какое
дело?
– Получается, если мы определили прототип, то можем помочь ему
раскрыть свой потенциал?
– Можем-то мы можем… мда… но только должны ли?..
– Что вы имеете в виду?
– Это очень редкая специализация… и очень опасная. Между нами
говоря, в таких случаях я обязан информировать Фонд о том, что мы
столкнулись с чем-то подобным.
– И что тогда будет?
– Не знаю… пусть Фонд решает, это не в моей компетенции…