Паника начала набирать новые, доселе неведомые обороты.
Необходимо было отвлечься, а лучше всего — напиться, только вот
пока я грызун, мне вряд ли это светит. Того гляди, с капли крышу
унесёт, а ясность рассудка — единственная ценность, которую я с
переменным успехом имел. В общем, нужно было определиться с
первостепенной целью, и я решил задаться нехитрым русским вопросом:
«Кто виноват и что делать?» И раз первое я вычислить не мог (свою
вину я отрицал априорно), то со вторым ещё кое-как мог разобраться.
Но лучше бы на сытый желудок — чувствую, мышонок конкретно
недоедал.
Я не знал, куда я направляюсь. Просто бежал, стараясь быть
максимально менее заметным для снующих мимо людей. Выходило это не
очень удачно, поскольку, находясь в иной сущности, было довольно
сложно ориентироваться, но спустя некоторое время я более-менее
пообвыкся и даже обнаружил некоторые плюсы у подобного зрения.
Впрочем, забудьте — это уже пятое моё столкновение с фонарным
столбом.
«Кстати, а пахнет тут не так уж дурно», — отметил мой внезапно
обострившийся нюх. И я был с ним абсолютно согласен: лучше описание
аромату сосисок и не дашь.
— Эрл, а ты слышал, что Сабретт потеряли три тонны хот-догов
из-за ошибки мясокомбината, и теперь эту гору сосисок ожидает
утилизация. А нам всё это дерьмо теперь разгребать, и всё из-за
чего? Одной долбаной кости! — эмоциональный голос пьяно вещал
своему другу о вселенской несправедливости. В ответ тот лишь кивал,
громко вздыхая, и, кажется, не совсем уже понимал, кто он и где
находится.
Я притаился, надеясь на продолжение этого занимательного диалога
и чувствуя, что найду в нём для себя нечто ценное. Описание того,
где у меня сегодня будет пир, например. Если отбросить
брезгливость, то это можно назвать даже удачным стечением
обстоятельств, знаком свыше… Ну всё, сакральность момента
соблюдена. Когда там уже продолжат вещание?
Эрл звучал неожиданно сдержанно и лаконично, а голос его был
почти трезв, что натолкнуло меня на мысль о том, что я совсем не
разбираюсь в пьяницах. Впрочем, тот довольно быстро меня
переубедил:
— Да плевать на Сабретт и все их лишения, Бенни, я сегодня в
ночную, и за переработку даже спасибо не скажут! Ублюдки, я же не
сторож? — уже более эмоционально продолжил ирландец, входя в
своеобразный раж. — Я главный технолог и не должен заниматься такой
ерундой… И неважно, что ублюдок, не заметивший кость, является моим
братом: я за него не в ответе! — рычал Эрл на своего сотоварища за
неимением прочих доступных ушей. — Так что иди без меня, а я
подожду такси и двину вкалывать сторожем! Тьфу…