«Москвич»
мчался, дребезжа и пукая раздолбанным двигателем. Под колеса летел
кривой щербатый асфальт. Дед гнал, не обращая внимания на выбоины.
Машина высоко подпрыгивала и опасно плавала на дороге. Мне каждую
минуту казалось, что у нее вот-вот отвалится днище, и дальше мы по
инерции побежим уже своим ходом, как волк в «Ну, погоди». Дед с
рулем в руках, а я, прижимая к груди пакет с бухлом.
Обошлось. Деду я
дал два рубля. Дополнительный за то, что остался жив.
Генка, как и
ожидалось, нашелся у Толяна в гараже. Присев на корточки возле
потрепанной «Победы» он давал советы и подавал инструменты
невидимому приятелю. Тот в ответ невнятно что-то бурчал из
ямы.
Увидев меня,
Генка обрадовался:
– Феля, молодец,
что пришел!
На его голос
из-под машины высунулся хмурый Толян и, увидев меня,
расцвел.
– Здорово,
кассеты принес?
* * *
В одном углу
гаража, мотая мою кассету, завывал магнитофон. В другом терзал
гитару, босяцкого вида пацан:
– Что творится
по тюрьмам советским… я не в силах друзья передать… как
приходиться, нам малолеткам, со слезами свой срок
отбывать…
А в центре, на
месте выгнанного наружу «запора», стоял стол из двух табуреток и
куска фанеры, с нехитрой закуской. Сидящие за столом парни, вели
степенную беседу. Проще говоря, перекрикивали друг друга, певца и
магнитофон.
Я пил мало и в
основном молчал, мне главное было не оставаться одному.
Альбину терять
не хотелось. Наоборот, хотелось заняться с ней любовью, вот, прямо
сейчас. Любоваться прекрасным обнаженным телом. Ласкать его и
наслаждаться самому.
Блин, что же
делать? Нанести визит Яше? Напугать до усрачки, чтобы думать забыл
путаться у меня под ногами. Или сделать, как предложил Жорж –
подкинуть рублей несуществующих серий? А вдруг, Яша тут вовсе не
причем. Да скорей всего не причем.
Кто он и кто
она. Он фарца без перспектив, кроме как присесть на нары, а она
завидная невеста. Девушка деловая – готовится продать подороже свою
молодость и красоту. Так что Феликс, отойди-ка ты в сторонку и дай
девчонке жить той жизнью, которую она себе задумала. Вроде бы
простая и правильная, но какая горькая эта мысль!
– Ты рыбки
попробуй Феля, – в который раз пристал ко мне Генка, – отличная
рыбка, батя сам коптил.
Есть не
хотелось, но я попробовал, чтоб отвязался. Рыба была перекопченная
– распадалась в руках и кислила. От такой, немудрено было язву
заработать.