Мужик опять начал заводиться.
Я
стояла в шоковом состоянии. И хотя после приключений в
психоневралогическом диспансере меня уже ничего не должно было
выбить из колеи, но тем не менее этот разговор морально
доконал.
–
Эй! Как там тебя? Генка? – обозвался Будяк, скривившись. – Ану-ка
дыхни!
–
Да что… – набычился сразу тот.
–
Сюда дыхни, я сказал! – гаркнул Будяк таким командирским тоном, что
мужик съежился и подчинился моментально.
–
Всё ясно! – поморщившись от выдоха Генки, насмешливо пояснил мне
Будяк, – товарищ с утра принял на грудь и додумался позвонить
благоверной. А уж она женским чутьём определила степень поддатости
супруга и вполне логично предъявила претензию. Было
такое?
–
Ну я… – замялся Генка и от расстройства чувств, одёрнул мятую
клетчатую рубаху, отчего она ещё больше скособочилась.
–
Было, – удовлетворённо произнёс Будяк и добавил, – так, Геннадий,
сейчас дуй-ка ты домой и хорошенько проспись. И если я тебя возле
Лидии Степановны увижу в километровом радиусе – я тебе ноги из жопы
повыдираю. Ты меня понял?
–
Понял, – угрюмо пробормотал Смирнов.
–
А раз понял, то топай домой. И аккуратно давай топай, чтоб в
вытрезвитель не замели.
Геннадий ещё что-то порывался доказать, но
Будяк его не слушал:
–
Бегом, я сказал!
И
нерадивого Зоиного мужа сдуло. А мы остались во дворе одни. Тишину
летней ночи царапало лишь стрекотание кузнечиков да лёгкий ветерок
еле слышно шуршал травой.
–
Спасибо, – пробормотала я. – Пойду. Поздно уже.
–
Лидия… – хрипло сказал Будяк, при этом больше не делая попыток
схватить меня за руки, – Лида…
–
Спокойной ночи, Пётр Иванович.
Будяк что-то ещё говорил мне вслед, но
тяжелая дверь подъезда захлопнулась и дальше я уже не
слышала.
Я
поднималась по ступеням, в душе опасаясь, что он сейчас догонит и
придётся выдумывать, как от него отвязаться. Медленно-медленно я
дошла до своей двери и вставила ключ в замок. Будяк догонять не
стал.
С
лёгким щелчком дверь открылась.
–
Лида! – прозвучало сзади, и я аж подпрыгнула.
–
Что? – развернулась я. Но это был не Будяк.
На
лестничную площадку выглянул мой сосед, Иван Тимофеевич.
–
А я слышу, шум какой-то у подъезда, – приветливо сказал он, –
выглянул в окно, смотрю – вы, наконец-то, появились.
–
Извините за беспокойство, – ответила я чуть смущённо.
–
Да ничего страшного, – беспечно отмахнулся сосед, – иначе я бы вас
опять пропустил. Пропадаете все на этих дачах, даже поговорить не с
кем.