— Дядя Назар и так много для нас сделал. Я не хотела его
беспокоить лишний раз, и потом, как бы он мог помочь?
— Ты дура? — уже не стесняясь в выражениях спросил я. — Назар
Борисович наш дворецкий. Он постоянно находится с нами в одном
доме. Неужели ты думаешь, что он не нашел бы способ добиться того,
чтобы Виталий Павлович, или я, прочитали хотя бы подобную
записку?
— Я не подумала, — тихо ответила она. — Выходит, это
действительно я во всем виновата?
— Прекращай себя жалеть, — грубо прервал я её. — Мне нужно с
кем-то работать, и, видят боги, я не собираюсь оставлять здесь
истеричных особ.
— Я вовсе не истеричная особа, просто как-то всё навалилось, —
Алёна, повертела в руке очки, а потом решительно их надела. — Что я
должна делать?
— Ну вот теперь совсем другое дело, — я кивнул и поднялся со
стула. — Вычисти отдел. Оставь оптимальное число служащих, в чьей
преданности можно не сомневаться и наведи порядок в финансах. К
концу месяца мне нужны точные данные, что эти твари уперли.
Справишься?
— Справлюсь, — она кивнула, снова выпрямив спину.
— Да, этот кабинет — твой. Когда уволенные личности заберут
вещи, можешь начать его обустраивать. — И я направился к выходу,
одновременно настраивая передатчик. — Звягинцев. — В ухе сначала
раздался приглушенный шум, а затем я услышал вполне ясно голос
Звягинцева.
— Да, Константин Витальевич, я вас слушаю.
— У вас, Андрей Юрьевич, такие господа служат: Зацепин и
Ковалев. Что вы можете о них сказать?
— Эти господа задержаны еще вчера и находятся в камере, пока
идет расследование, — сухо отрапортовал Звягинцев.
— Это хорошо, — я вошел в приемную, где Татьяна уже вовсю
суетилась, обустраивая свое временное рабочее место. Кивнув ей, я
прошел в кабинет. — Будь так добр, притащи их в мой кабинет. Это
бывший кабинет Борзова, если что.
Вынув передатчик из уха, я его деактивировал. Шарик потух, хотя
до деактивации светился нежным жемчужным светом.
— Хорошая вещь, надо себе этих передатчиков где-то приобрести.
Такое всегда может пригодиться. — Сунув передатчик в карман, я
осмотрелся. Если я хочу здесь часто находиться, то обстановку
кабинета надо менять. Борзов, похоже, очень хотел жить и находиться
в роскоши. Причем роскоши броской, а не сдержанной, как, например,
у нас дома, или в доме Ушаковых. Вот зачем мне эти позолоченные
подсвечники на шкафе с книгами? Зачем вообще нужны книги в рабочем
кабинете? Если только...