Повсюду раскинул свои необозримые владения первозданный лес.
Необъятные деревья вздымали ветви вверх, поближе к живительному
солнцу. Высоко над нашими головами пышные кроны сплелись в огромный
лиственный полог, почти не пропускающий солнечный свет к подножью
древнего леса погруженного в вечный полусумрак. Приход осени не
отразился на лесе – лишь часть листьев пожелтела, но они все еще
прочно держались на ветках и не думали опадать. Впрочем, палой
листвы под ногами хватало – настоящий бурый ковер с вкраплениями
желтого и красного.
Наш небольшой отряд шел цепочкой между древесных великанов,
перешагивая через выпирающие из земли корни, обходя упавшие стволы
и разрывая в клочья сплетенную между деревьев паутину. Отряд шел
второй день, двигаясь строго по прямой вслед за рвущим сворку
сингерисом. Умный пес словно понял, что мы спешим на помощь хозяину
и упрямо пригнув лобастую морду к земле, неутомимо тащил нас за
собой все дальше и дальше. Дай сингерису волю и мы шли бы и
ночами.
Мои предположения полностью оправдались. И в том, что собака
послужит проводником, и в том, что направит нас точно на
северо-запад – именно там, судя по карте находится поселение Ван
Ферсис.
Передо мной шагал щуплый Стефий ссутулившийся под тяжестью
заплечного мешка. Паренька в самую последнюю минуту всучил нам отец
Флатис, объяснив это тем, что сам он слишком стар, чтобы выдержать
еще один переход по Диким Землям, а вот хрупкий послушник, несмотря
на внешний вид зело вынослив, и кое-чему обучен. Ну и трав лечебных
по пути собрать не помешает.
Когда я поинтересовался, чему именно успел обучиться послушник
Стефий, священник пожевал сухими губами и, вонзив в меня кинжальный
взгляд, произнес одну фразу – «Похоронный обряд провести сумеет!».
Больше у меня вопросов не возникло.
Когда отряд покидал Подкову, я заметил жгучие завистливые
взгляды подростков обращенные к Стефию. Еще бы – быть включенным в
состав разведывательного отряда, выйти за пределы лагеря навстречу
опасностям, приключениям и геройскими подвигам – тут было чему
позавидовать.
Напыжившийся Стефий великолепно осознавал это и разыграл
настоящий спектакль – нарочито неспешно подтянул ремни доспехов,
достав из поясных ножен кинжал большим пальцем проверил остроту
лезвия, тяжело вздохнул и печальным взглядом идущего на смерть
обвел лагерь… На собравшееся нас провожать женское население лагеря
это подействовало безотказно – раздались всхлипывания, чья-то
дрожащая рука потянулась за платком…