Будучи порядочным и неглупым человеком, Тесандр не мог не прийти
к этим двум людям, которые, по сути, спасли его графство от
захватчиков. Да, граф отлично понимал, чем обязан им, но в то же
время интересы семьи и дворянская солидарность обязывали Тесандра
поступить с ними несправедливо – так, как того требовали барон
Ливага и закон.
Пленники молча ждали: Келвин с тайной надеждой на
справедливость, а Чесман безо всяких иллюзий.
Тот, кто выбрал себе на время судьбу и имя простого смертного
воина Пола Чесмана, сознавал, что граф сейчас попал в очень сложное
положение. С одной стороны, лишь благодаря Чесману и Келвину была
уничтожена конница «Черных сердец». С другой, барон Ливага
приходился тестем графу и носил чин военачальника. Подчиненные, не
раздумывая, были обязаны выполнять все его приказы, как бы глупо те
не звучали. И уж тем более бить барона мечом по голове – это самое
настоящее преступление.
Оскорбленный до глубины души Ливага жаждал мести, требовал крови
Келвина, и граф был вынужден уступить. Чесман же мог отделаться
более легким, но унизительным наказанием – публичной поркой и
ссылкой на рудники.
Граф откашлялся и официально произнес:
– Завтра вы оба предстанете перед судом. Мэтр Морн Акренуза
вызвался выступить в вашу защиту, но не думаю, что его слова
сыграют решающую роль…
– Решение уже принято? – уточнил Чесман. – Завтрашний суд – лишь
формальность?
– Да, это так. – Граф посмотрел ему прямо в глаза. – Я хочу,
чтобы вы оба лично от меня услышали свой приговор.
– Смертная казнь? – улыбнулся Чесман.
– Для сотника – да.
– Ваше сиятельство! – возмущенно начал Келвин, но Пол положил
ему руку на сгиб локтя, останавливая. Спросил у графа:
– А что уготовано мне?
– Порка и рудники.
– Понятно… Спасибо, что взяли на себя труд сообщить нам об
этом.
Граф помолчал, перевел взгляд на маленькое зарешеченное окошко
под потолком.
– Второй день идет ливень, – рассеянно сказал он. – Прямо стена
дождя. Горожане попрятались по домам. Да и стража старается лишний
раз носа на улицу не совать. Давеча прошел к городским воротам,
створки нараспашку, а стражи нет – в караулке сидят.
– Совсем от рук отбились разгильдяи, – с некоторым удивлением
протянул Чесман и вопросительно посмотрел на графа.
– Разгильдяи, – согласился Тесандр. – А мой личный конюх вообще
учудил: повадился оставлять двух скакунов в переулке у городских
ворот. Я уж его ругаю-ругаю, а он… Забываю, говорит… Ну, что с ним
делать, неумехой?