Караван продолжил свое движение, и
вскоре характер местности изменился. Чиара отошла немного и
опустилась на колени, прижав ладони к земле. Выжженные пластины
непонятного сплава чередовались с пепельно-серыми песчаными
заносами либо каменистыми завалами, а от поверхности земли исходил
жар, как от большой печи.
– Малый Ожог, – кивнул Тэм. –
Говорят, там, внутри, он еще не остыл. Опасное место – и в плане
монстров, и само по себе. Ни воды, ни еды на многие дни пути. Жара
еще эта... Чиа, ты теперь одна от каравана не отходи, хорошо? Здесь
любая пакость случиться может.
Чиара кивнула.
– Что здесь было? – спросила она. –
Почему все ... такое?
– А этого никто точно не знает, –
пожал плечами Тэм, – Хотя существуют разные теории на этот счет.
Еще есть Большой Ожог, далеко на юге. Там, говорят, вообще пекло, и
вглубь его никто не забирался – все пути пролегают в обход. Но в
Приграничье кроме как через Малый Ожог никак не попасть, вот и
приходится изображать из себя пирожок в печи. К счастью, Мастер
каравана у нас опытный, не в первый раз ходит по этому маршруту.
Так что, надеюсь, доберемся, – и он вытер пот со лба. Несмотря на
ночь, было жарко, и целитель с ужасом думал о том, что их ждет
днем. Чиара между тем шагала как ни в чем не бывало, кутаясь в свой
плащ.
Тэм покосился на девушку и вздохнул.
Вот уж кого жара, похоже, нисколько не смущала – таскает же на себе
вторым слоем одежды это серое не пойми что и даже ухом не ведет.
Интересно, такая переносимость жары у нее всегда была, или это
последствия работы проклятия? Надо бы как-нибудь разговорить ее и
выяснить... Целитель заметил, что когда она общается с ним наедине,
без посторонних ушей, говорить у нее получается гораздо лучше. Не
приходится с трудом выдавливать из себя по паре слов. Однако стоило
кому-то присоединиться к их компании, и Чиара тут же замыкалась в
себе и замолкала. Он пришел к выводу, что такая своеобразная речь у
нее не из-за проблем с голосовыми связками, а скорее всего из-за
ментальных блоков.
И эмоциональный фон у нее был
довольно необычный. В частности, он ни разу не «слышал» от девушки
каких-то сильных эмоций вроде гнева, страха, отчаяния, восторга...
Преобладающим чувством у нее было, как ни странно, любопытство по
отношению к окружающему миру. Возможно, проклятие как-то повредило
в ее мозгу центры, отвечающие за эмоциональную составляющую? Как бы
помочь ей излечиться?