- Что это еще? – удивился я, сбавляя
скорость. - Неужели засада?
- Я слышала по радио, - сказала мама,
- что введено чрезвычайное положение. Что это значит, Никита?
- Это значит, мама, что перед нами
полицейский кордон, – ответил я хмуро. – И нас так просто не
выпустят.
Отец на заднем сидении притих.
На кордоне нас заметили. Несколько
тусклых фонариков направили свои лучи в нашу сторону. До них метров
сто пятьдесят, может двести. Две или три машины стояли поперек
дороги, подсвечивая направления, одна из них патрульная, моргала
маячками. Около десятка человек в форме.
Я погасил фары, прижался к
обочине.
- Так, мама, тихо выходи и быстренько
беги в ближайшие кусты.
Она озирается по сторонам, не
понимая, о чем я говорю. Я тыкаю пальцем в стекло.
- Вон туда, к деревьям. Поняла?
Она кивнула, открыла дверь.
- И тихо! Жди меня там…
- А как же отец? – спросила она,
замерев в открытых дверях.
- Я его вытащу, иди. Да иди же!
Она, пригнувшись вышла, мелко семеня,
скрылась в темноте.
Я обошел машину, открыл заднюю дверь.
За ногу вытащил отца из машины. Он дергается, стонет, хрипит.
- Отец, давай сам, а? – прошептал я.
Он в ответ помотал головой. – Ну, как знаешь.
Я как можно тише вытащил его, положил
на траву, и за ноги поволок вслед за мамой в кусты. Не до
церемоний. Затащил подальше к деревьям. Сказал маме ждать меня
здесь.
Выглянул из кустов, посмотрел на
перекресток. Люди там зашевелились, послышались голоса. Но пока
никто не стремился выдвинуться для выяснения остановки машины.
Что ж, это мне на руку. Пока я тащил
отца, мне в голову пришла идея.
Я вернулся к машине, пригнувшись,
тихо открыл водительскую дверь, завел мотор.
Не думаю, что те, на кордоне слышали
меня – там стоял шум, гвалт, разговоры, тихо играла музыка.
Отдыхали, ребята, наверняка и с подогревом.
Не закрывая двери, я сел на сиденье,
выжал сцепления, включил первую передачу, плавно, не добавляя газа,
отпустил педаль. Машина зашуршала покрышками по гравию, я выровнял
руль, направив машину в центр группы, врубил дальний свет и вышел
из машины, плавно прикрыв за собой дверь. Так же, пригнувшись, за
машиной перебежал к кустам.
По стонам отца и тихому голосу мамы,
нашел их между деревьями, поднял его на ноги. Он больше не
сопротивляется, покорно позволяет вести себя.
- Пошли скорей вдоль деревьев, -
сказал я. - Нам надо пройти по лесу заслон, потом…