С полукруглого дивана поднялась высокая худощавая брюнетка в открытом приталенном тёмно-синем платье. Чертами лица она походила на Геннадия, но выглядела чуть старше. Анюта догадалась, кто это.
— Ты ничего не сказал о матери, — шепнула сердито.
Гена говорил в магазине о знакомстве с будущей свекровью, но Аня не восприняла эту фразу всерьёз.
Женщина протянула руку и представилась:
— Екатерина Игоревна. Можно Кэт, так мне привычнее.
Анюта дотронулась до прохладных пальцев и ответила в том же тоне:
— Анна Павловна, можно Энн, постараюсь привыкнуть.
Екатерина Игоревна скользнула молниеносным взглядом по Анютиному наряду и одобрительно улыбнулась. Геннадий угодил мамаше с выбором упаковки для «невесты».
Вопреки ожиданиям, гостья не заметила ни охранников, ни прислуги. Филаретовы решили не шокировать девушку «из простых»?
Аркадий Семёнович — некрупный, с пузиком, лысеющий шатен — вышел из глубин квартиры и оптимистично возвестил:
— Очень рад! Уж и не чаял дожить! — затем указал приглашающим жестом на барную стойку. — Позволь угостить тебя шампанским, Анечка! Ничего, что я по-родственному?
Винные пузырьки ударили в нос, вскружили голову и настроили на весёлый лад. Анюта с удовольствием хохотала над шутками Аркадия Семёновича, откровенно отвечала на все вопросы: кем работают родители, кто были бабушки и дедушки, где она путешествовала — много где, это удивило интересанта. Лишь о работе не успела доложить, встрял Геннадий:
— Анна — пишущий человек.
— Журналист? — вскинул брови Филаретов-старший.
Гена покосился на Аню и соврал:
— Сценарист. Пап, давай, об этом в другой раз поговорим. Писатели, знаешь, люди суеверные, не любят разговоры о грядущих проектах.
Кузницина чуть не поперхнулась. Почему же не любят? Очень любопытно, какие такие проекты имеет в виду «женишок»! Но Гена переключил внимание отца на себя, заведя разговор о бизнесе. Екатерина Игоревна, выражение лица у которой до сих пор было скучающим, обратилась к гостье:
— Пойдём в сад, покурим.
— Не курю, — машинально отреагировала Анюта, но Филаретова, чуть подталкивая девушку в спину, настаивала:
— Я курю.
Двинулись они не к выходу, как можно было ожидать, а в глубину холла. За высоченным стеллажом с книгами и безделушками нашёлся лифт. Поехали наверх. Удивительно, Аня точно помнила, что этаж последний. На крышу, что ли? Сад на крыше? Видела такие в интернете, но не думала, что в Москве…