Тот же монастырь. Однозначно. Вдовые
царицы у нас туда и определяются. А ведь ей не хочется. После
царского-то престола, в монастыре куда как солоней покажется. Это
если б она из деревни своей убогой туда ушла – тогда да. Что там
репу жевать, что здесь киселем запивать. А после царских палат
неуютно там, ой, неуютно.
Зато Алексей молодой, холостой,
симпатичный, да и править должен следующим. И народ его любит, и
отзываются о нем уважительно – ну и? Почему бы не побороться за
ценный приз?
Софья скрипнула зубами, сожалея, что
не может сама поговорить с Натальей – уж она бы разобралась, что
это за птица. А впрочем…. не может?!
Это она не может пойти к Наталье!
Но кто сказал, что Наталья не может
прийти к царевне!
Надо только как-нибудь так это
обставить…
И для начала Алексей при отце
похвалил Матвеевскую постановку. Алексей Михайлович, которому все
похвальбы Матвееву – а значит, и его Наташеньке, были медом по
сердцу, разулыбался – и тут встряла Софья.
И принялась на пару с подученной
Марфой жалеть, что им-де ничего и никогда такого не покажут.
Алексей принялся утешать сестренку – и умоляюще посмотрел на
отца.
- Тятенька, нельзя ли Матвеева
попросить – пусть его люди один вечер для сестренок сыграют?
Надо ли говорить, что идея нашла у
царя горячий отклик?
Еще более горячий отклик она нашла у
Натальи, которую предупредил Иван Морозов. Мол, царевна отца
упросила, хочет с тобой повидаться, так что ты, девка, ничему не
удивляйся…
Какая она – царевна, с которой
царевич не расстается?
Умная. Так что вы наверняка друг
друга поймете.
Наталья не сомневалась в своей
способности обвести кого угодно. И после получения приглашения
успокаивала дядюшку.
Да что там может быть такого?
Ну, захотелось царевнам представление
поглядеть! Да разве плохо? Пусть и ко мне приглядятся. Да, пока
никто и ни о чем и не знает – неоткуда. Но и мне присмотреться
надо. Ведь кто-то из детей меня точно в штыки примет!
С этим Матвеев был полностью
согласен. И все же чувствовал опасность, ощущал ее всем телом, но
откуда?
Откуда?!
Ответа не было.
***
Сама пьеса Софью не заинтересовала
совершенно. Что словесные кружева Симеона Полоцкого, похожие на
геометрически подстриженный парк (красиво, правильно, безжизненно),
что сюжет (оставьте еврейские народные сказки евреям!). Важно было
другое. Царевны должны были прятаться за специальной ширмой, чтобы
не увидел их никто посторонний – они там и прятались. И что, если
за ширмой оказалось на одну царевну меньше? Остальные-то визжали от
восторга и внимания не обратили. А если что – Марфа скажет, что у
сестренки животик прихватило. Бывает…