Орландо, пользуясь моментом, отскочил и, схватив Луиджину за
руку, бросился к выходу. Причащённый ошалело проводил взглядом,
поднял руку со шпагой, пальцем проверил острие. Повернулся к
Серкано, что растянулся на полу, испачканный своей и чужой
кровью.
***
Много позже, далеко за городом, в свете луны. Орландо сидит под
древним дубом, тяжело дыша и ощупывая грудь. Клинок врага не пробил
кожу, но сломал несколько рёбер. Отчего правая рука едва слушается
и ощущается чужой. В полумраке сверкают глаза Луиджины, слышно
учащённое дыхание. Девочка часто оглядывается, будто ожидая, что из
тьмы появится приёмный отец со сворой гвардейцев. Но того всё нет,
и она понемногу смелеет.
Дело плохо. Кажется повреждены не только рёбра... проклятье.
Орландо зашипел, пытаясь на ощупь оценить ущерб. Помниться, Ролану
вообще было плевать на любые удары... но сын тогда был почти в два
раза больше, и мать обрабатывала его не только мёртвой водой.
— Как... — Наконец, прошептала Луиджина. — Как ты выжил? Я же
видела... прямо в грудь!
— Чудом... — Прохрипел парень.
Оставив грудь в покое, принялся разминать руку. Пальцы
сгибаются, как на сильном морозе, но всё же сгибаются!
Чувствительность понемногу возвращается.
— Что? — Переспросила Луиджина.
— Чудо Господне. — Выдохнул Орландо, наконец сжав кулак.
— Может, Господь тогда совершит ещё одно чудо? — Пробормотала
Лу, поднимая взгляд к луне, проглядывающей через крону дуба. — Нам
нужно укрытие... хоть какое, хоть яма в земле!
— Ну... Господь с этим нам не поможет. — Вздохнул Орландо,
двигая рукой и кривясь от жгучей боли. — Но я знаю кто сможет.
— Кто?!
— Мой брат.
Утро растекается по зелёным холмам золотым светом, подгоняемое
пением птиц. Пахнет росой и морской солью. Луиджина шагает в
задумчивости, часто оглядывается, на город, что давно скрылся за
петлями дороги и лесом. Орландо идёт рядом, сняв башмаки и позволяя
плотной земле массировать подошвы ступней. Они намеренно сошли с
римской дороги на дикую тропу, соединяющей путь и несколько новых
деревень. Последние образовались вокруг вилл знатных или просто
богатых римлян. Их жители, в большинстве своём, потомки работников
и рабов. Хотя сами они себя величают истинными жителями
тысячелетней империи, а родоначальниками величают Ромула и Рема.
Вот только Орландо с прошлой жизни знает, что сразу после падения
Вечного города, рабы зарезали хозяев. А после шли грабить караваны
с данью, которые ещё несколько лет отсылали северные народы, не
способные осознать катастрофу.