Для самого же богатого торговца единственным местом во всём
Новом Свете, как, впрочем, и в Старом, где он мог уединиться, была
адмиральская каюта, состоявшая из двух помещений – ратс-камеры и
спальни.
Ратс-камера являлась одновременно столовой, гостиной и
библиотекой. В её относительно небольшие размеры вошло довольно
много всего: уютный диван, обитый тиснёной кордовской кожей,
изящный ореховый столик для игры в шахматы с двумя высокими
испанскими стульями, дубовый книжный шкаф, украшенный резными
фигурами, не менее нарядная витрина для посуды и сервировочный
столик. Но главным атрибутом был большой дубовый стол для шести
персон. Анри редко ел один. Все офицеры «Победоносца» побывали
здесь, но постоянными гостями-сотрапезниками были капитан Энрике,
команданте дон Себастьян и доктор Эрнандес.
Капитан Энрике, будучи человеком простым и неприхотливым,
получив ещё на «Чайке» право постоянного гостя на каждой трапезе, в
застольных беседах особо не участвовал, тем более, если за столом
был дон Себастьян. Креольский морской волк чувствовал себя
стеснённым присутствием аристократа. В армадах Анри было достаточно
дворян. В силу неблагоприятных стечений обстоятельств этим идальго
закрылись возможности найти место на королевской службе, вот и
приходилось им, чтобы прокормиться, идти в подчинение к богатому
плебею. Каждый высокородный претендент, во избежание проблем из-за
правил общения разных слоёв испанского общества, должен был
отказаться от своих привилегий и согласиться с тем, что на кораблях
сеньора Верна субординация не зависела от происхождения, а
определялась должностью. Энрике давно уже привык к присутствию в
команде благородных сеньоров, но только гранд вызывал в душе
бесстрашного морского волка смятение и робость, отступавшие лишь
тогда, когда выживание корабля зависело от слаженности действий
всей команды.
Дон Себастьян Альварес де Толедо-и-Пименталь был «левой рукой»
адмирала, занимая должность команданте. Потомок знатного рода,
представитель высшей испанской аристократии, командовал солдатами и
канонирами. Высокий, стройный брюнет с тёмными, как ночь, глазами,
с иссиня-чёрными усиками над чувственным ртом и клиновидной
испанской бородкой, казался Анри одновременно и романтиком, ищущим
приключений и славы, и философом, пытавшимся найти смысл жизни.
Видя благочестивую набожность и юношескую прямолинейность
команданте, Эль Альмиранте решил, что именно они сделали младшего
сына герцога Альбы непригодным для придворной службы. Анри
неоднократно задумывался о причинах, вынудивших этого высокородного
сеньора попроситься два года назад к нему на корабль. Понаблюдав за
молодым грандом, Анри решил, что аристократ, должно быть, задыхался
в атмосфере дворцовых интриг, отказывался лебезить и
подхалимничать, потому и отправиться искать себе занятие по душе в
Новую Испанию, подальше от двора.