[5], как врастал босыми ногами в
перты[6] и одеревеневшими на штормовом
ветру пальцами подтягивал гордени[7],
убирая парус. Вспомнил и то, как вместе с матросами тянул
шкоты[8], и то, как стоял вахты, а после
в свете раскачивавшейся лампы старательно учил лоции и засыпал над
умными книгами по тактике и стратегии. И как поутру, стиснув зубы,
спешил к абордажникам, учившим его обращению с ножом и саблей.
Вспомнил Анри и тот день, когда капитан Гонсалес, видя старания и
стремления своего юного работодателя, предложил ему поделиться
знаниями и навыками нескольких поколений испытанных всеми ветрами
морских волков из рода Басан. Анри тогда не сразу уловил момент,
когда покровительственный тон, которым старый креол обучал его
морским и житейским премудростям, обрёл заботливые отцовские нотки.
Он знал, что у Энрике нет семьи. Возможно, где-нибудь на просторах
Тиерра Фирме и бегали похожие на него ребятишки, но капитан не
ведал о них. Зато услыхав, что у молодого сеньора Андрэ где-то в
Испании вся семья погибла во время набега пиратов, морской волк
незаметно для себя заменил ему отца. Они никогда не говорили об
этом, но чувства глубокого уважения и симпатии, сроднившее их,
накладывало отпечаток на их отношения.
Анри мысленно улыбнулся, когда
из глубин памяти выплыл невольно услышанный разговор Энрике с
боцманом Маркесом, в котором капитан восхвалял деловую хватку и
расчётливость «сеньора Андрэ» с такой гордостью, словно говорил о
собственном сыне.
Из погружения в воспоминания Анри вывел крик матроса из
вороньего гнезда[9]:
— Корабли прямо по курсу!
Анри взял у вахтенного матроса зрительную трубу и приложился к
окуляру.
На горизонте едва заметной дымкой протянулась береговая полоса,
поросшая кокосовыми пальмами, на фоне которых смутно различались
голые мачты.
«Всего два корабля. Флагов нет, паруса убраны. Похоже, команда
на берегу. Неужто на этот раз мы всё же встретимся с тобой, Джон
Эрроусмит?» — Анри сложил зрительную трубу и повернулся к
Энрике:
— Капитан, матросу в вороньем гнезде двадцать
мараведи[10] за бдительность, а армаде
сигнал «Враг на горизонте».
— Да, альмиранте! — склонил голову старый креол и свист ветра
перекрыли его громогласные распоряжения
Тут же трели боцманской дудки полетели над кораблём и по доскам
шкафута