С того времени я не видел Гертруду,
хотя пытался отыскать ее, но каждый раз мы оказывались в разных
странах, занятые собственными делами. И вот теперь встретились.
Она обернулась и с подозрением
поинтересовалась:
– Чему ты улыбаешься?
– Рад тебя видеть.
Она фыркнула, но комментировать это
не стала. Сказала лишь:
– Поначалу я тебя даже не
узнала. Раньше ты бороду не носил. Похож на пса. Смешного. И
лохматого.
Я машинально потрогал недельную
«щетину». Росла она совершенно бесконтрольно, да еще отчего‑то
разных цветов. От светло‑песочного до темно‑русого, цвета моих
волос. Действительно, словно пятнистая дворняга.
– Вернусь в Вион, побреюсь.
– Не надо. Мне нравится. Ты
забавный.
Я озадаченно промолчал.
– Признала только по кольцу.
Польщена, что ты все еще его носишь.
Кольцо сделала мне она. Я носил его
на безымянном пальце левой руки – три плоских полоски из белого,
красного и желтого золота, завитые несложной спиралью. На каждой
полоске выбиты руны крапивы, руты и толокнянки. Ведьма говорила,
что когда‑нибудь это кольцо спасет мне жизнь. Я и верил и не верил.
Вот уже второй год оно у меня на пальце, но пока еще ни разу не
помогло. Впрочем, и не помешало тоже.
– Мне нравится.
Она резко остановилась, потянулась к
кинжалу, но я поспешно сказал:
– Не тронь его. Это мой.
Пугало появилось из‑за мшистых
камней, подозрительно посмотрело на Геру и уже не спускало с нее
глаз.
– А где Проповедник? – Она
тоже наблюдала за одушевленным, и ее глаза нехорошо щурились.
Было видно, что сдерживает Геру от
действий только моя просьба.
– Решил меня не
сопровождать.
– Как всегда струсил. Ты хотя бы
знаешь, что это такое?
– Он одушевленный. И хватит о
нем.
Гертруда сокрушенно вздохнула:
– Иногда я поражаюсь твоему
безрассудству, Синеглазый. Ну, смотри. Как знаешь. Но я бы не
очень‑то доверяла этому.
– У нас с ним негласное
соглашение.
– Любишь ты окружать себя
странными душами, – сказала она, видя, как Пугало
присоединилось к нам. – Кстати говоря, что ты здесь делаешь?
Ведь не за убавляющими же плоть ты пошел в одиночку?
Я пересказал ей случившиеся события,
и рассказ длился как раз до той поры, пока мы не оказались на
дороге. Ее лошадь, каурая красавица, стояла не привязанная совсем
недалеко от кладбища.
– Меня ждут дела в столице, но
твоя история заинтересовала, Людвиг. Если позволишь, я остановлюсь
на ночь в Вионе. Хочу сама посмотреть, что к чему.