А он просто подскажет, как надо
перевозить взрывчатку. И ни к чему Полю знать, что
перевозят на его корабле. Вовсе даже ни к чему. Он уедет, а им на
Руси жить…
Долго, конечно, шила им в мешке не
потаить, но чем позже соседи о тайном оружии узнают, тем лучше для
русских.
Но и до конца таить не
удастся.
Им идти на Керчь, им драться с
турками, пусть и одряхлевшими, но все равно зубастыми…
Что-то ждет троянских коньков
впереди?
***
Селим Гирей смотрел на своего брата
Сулеймана.
- Значит, у нас теперь новый
султан.
- Да, брат.
Поправлять калгу Селим не
стал.
- Значит, весной нас ждет
поход… куда?
- Сейчас взбунтовался Крит. И
султан хочет окончательно бросить на колени венецианцев.
- Можем ли мы это себе
позволить?
Селим Гирей знал ответ, но ему
хотелось послушать и брата. И услышал он – отражения своих
мыслей.
Степь стонет. Русские захватили Азов
и рассылают отряды во все стороны. Освобождают рабов, вырезают
селения, уводят в плен татар…
Это обязательно надо прекращать! Или
хотя бы осадить Азов. Чтобы они оттуда не выбрались!
Селим Гирей понимал это. Только вот
объяснить султану не смог бы…
Не прийти по его приказу?
Это самоубийство.
Пойти на Крит за султаном? Но тогда у
него будут внутренние проблемы.
Селим Гирей вздохнул – и
решился.
- Отпиши султану. Мы придем,
как только разобьем русских свиней, засевших в его крепости. Или
пусть он пришлет подмогу.
Он понимал, что султан может
прогневаться. Но… разве у него был выбор? Врага нельзя оставлять за
спиной.
А умного врага вообще нельзя
оставлять в живых.
***
- Ванечка, взрослый ты
стал.
Ваня Морозов с улыбкой смотрел на
маму. Взрослый, да. А вот матушка ему теперь совсем иной кажется. И
искорки веселые в глазах посверкивают, и во вдовьем уборе кое-что
новое появилось. Вроде бы и черный он, и строгий. А все ж есть
возможность носить его красиво. Он знает, на девчонках в
царевичевой школе еще и не то показывали.
- Правильно, матушка. А потому
тебе бы еще одного ребенка завести. А лучше двух?
- Стара я уже, сынок.
- Да неужто и Матвей так
думает?
Ваня смотрел подчеркнуто невинными
глазами. Можно подумать, шило в мешке спрячешь! Да вся дворня
знает! И он тоже знает, и не осуждает. Отец уж сколько лет тому
умер, да и до того лежал… матушке самой сильной стать пришлось,
опереться не на кого было. А сейчас она себе чуть волю дала. И то –
не по блуду. Просто полюбила.