Я смотрела вокруг и не верила, что тихая Лиса
могла ТАК сопротивляться аресту.
– Хотя, может, эта их
припадочная рыжая специально все устроила. Харчевню же она сожгла просто так.
Смахнув с кресла, куда полагалось усаживать
пациентов, мусор и стекло, я помогла опуститься в него матери знахарки. Женщину
трясло, она всхлипывала, полузакрыв глаза. Тело ее сотрясалось и от рыданий, и
от задувающего сквозняка. Разметались седые волосы, выбившись из пучка на
затылке, потеряв опору в виде шпилек. Торопливо осмотревшись, я заметила теплый
платок, лежавший на полу,сброшенный туда как какая-то ненужная тряпка. Хлопнув
им в воздухе, стряхнула с него мусор и набросила на поникшие плечи убитой горем
старушки.
– Донна, скажите, кто
забрал вашу дочь? - имени ее я никогда и не знала, с Лисой мы были просто шапочно
знакомы.
– Ин... Ин-квизиторы, -
захлебываясь плачем, прошептала она в ответ.
Я хоть и знала об этом, но нужно было
убедиться. Быть уверенной наверняка.
– Что она сделала? За
что ее? - опустившись на корточки перед ослабевшей женщиной, я стала растирать
ее холодные ладони. Я свою мать не знала, поэтому сочувствие сейчас хлестало из
меня через край.
– Кто вы? - вдруг
испугалась она, уставившись на меня. Но руки не отняла. Может от бессилия.
– Я как Лиса, - тихо
сказала я, заставив свои глаза потемнеть от пришедшей силы.
Мать знахарки понятливо кивнула и заговорила.
Колдуны ее не пугали, в отличие от княжеских сволочей в черной карете.
И чем больше я ее слушала, тем сильнее
портилось мое настроение. Лиса, несмотря на то, что родилась в полной семье, была
полна сострадания к сиротам. Всегда помогала и брала на работу приютских
девчонок. Ведьмочек потихоньку обучала, остальным просто давала заработок и
кое-какие навыки. Начальница сиротского дома ничего против не имела, такое
часто практиковалось среди горожан, кто хотел заполучить дешевые рабочие руки.
Так вот в последние месяцы Лиса брала постоянно трех девочек. Одних и тех же.
Они приходили утром, помогали со сбором трав в лесу и в саду, смешивали,
истирали, варили. В общем, делали все то, чем занимается знахарь в своем
повседневном труде. И да, все трое были колдуньями.
– Мне кажется, она
только поэтому их и приголубила, - утирая нос платком, тихо рассказывала
женщина. - Девочки были чудо как хороши. Тихие, послушные, работящие. Травы
перебирают и поют все вместе тихонько. Я уж чем могла, их баловала. Пироги им
пекла да кормила посытнее. В приюте-то какая кормежка.