Примас поднял руку, очертил миссионеров крестом.
— Благодарение поднимающимся на Вершину! Да прибудут они в
вечной власти Великого Невидимого во избежание грядущих испытаний.
Амен!
Сектанты дружно воздели руки, заколыхали ими как деревья
листьями и проговорили в ответ:
— Примас, дай силу идущим на Вершину!
— Сила с вами.
Вперёд вышел молодой мужчина.
— Что прикажешь, отец?
— Приступай к инициации, Андрес, — примас указал на старшего
ремонтника. — Начни с него.
Ремонтник попятился, Готфрид и Урса схватили его за руки,
подвели к соседнему столбу. Андрес вынул нож, срезал с него одежду,
разул. И обувь, и тряпьё тут же унесли. Андрес застегнул на шее
ремонтника широкий ошейник, закрепил цепь. Всё это сопровождалось
молитвенным гулом, от которого по коже бежала дрожь. Багет
захрипел, пытаясь дотянуться до нового узника, но длинна цепи была
рассчитана так, чтобы инициированные при всём желании не могли
поранить друг друга.
То же самое проделали с молодым ремонтником. Я ждал, что сейчас
и меня отведут к столбу, но примас жестом остановил Урсу,
двинувшуюся ко мне. Девка злобно оскалилась и отошла в сторону.
Появились две старухи с венчиками крапивницы в руках. Миссионеры
подались назад, нацепили на лица тканевые повязки. Отчётливо
запахло гвоздикой. Я стащил с головы бандану, прикрыл нос и
рот.
Примас снова начал чертить в воздухе кресты и затянул:
— Великий Невидимый, позволь узреть твою силу. Втяни в себя сих
заблудших и изрыгни обратно наказанием божиим. Пусть облик их
предстанет пред нами во всём своём нечестивом невежестве. Лиши их
разума, но надели драгоценными каплями могущества своего, на славу
тебе и на веру нам…
Пока он читал молитву, старухи попеременно хлестали венчиками
лица ремонтников. Младший отворачивался, пытался задержать дыхание,
но его заставили вдохнуть пыльцу. Старший не сопротивлялся, покорно
принял свою порцию крапивницы и опустился на корточки.
Ни примас, ни старухи маски не надевали. Заразиться никто из них
не боялся. Значит, все трое грантоеды. Внутри они уже твари, пыльца
им не опасна. Теперь понятно, почему я почувствовал в старике
маньяка.
Примас наклонился ко мне и спросил, заглядывая в глаза:
— Ну что, Дон, хочешь встать у столба? Свободные места есть.
Я сглотнул.
— Дайте воды.
— Воды ему дайте, — велел примас и похлопал меня по плечу. — А
потом проводите в келью послушников.