Используя мою ногу как опору, скелет начал подниматься под
звенящий звук многочисленных амулетов и раскрывать рот в злобном
оскале, на дальше этого дело не пошло. Сразу несколько ледяных
щупалец метнулось вперед и с силой впились в горящие глазницы
черепа. По щупальцам пробежало несколько ярких искр, раздался
тихий, практически беззвучный хрустальный перезвон и костяные
пальцы безвольно разжались, освобождая мою ногу. Скелет вновь
опустился в могилу, где лежал сотни лет. Еще до того как он
вытянулся на мерзлой земле, грозный свет в его глазницах погас, а
череп начал покрываться белоснежным пухом инея. Все заняло не
больше трех секунд. Миг - и я вновь свободен. Быстрая работа.
Настолько быстрая, что находящиеся неподалеку ниргалы ничего не
заметили – скелет не поднимался над краем могилы, а я не успел
поднять шум. Ледяные щупальца лениво выползли из пустого черепа,
так же неспешно обвили мою шею и спину, где и застыли в
недвижимости.
- Э-э… - выдавил я что-то нечленораздельное, бросая поочередно
взгляд на опутавшие меня ледяные отростки, на ограненный кусок
горного хрусталя, на спокойные фигуры ниргалов и на недвижимо
лежащий под ногами скелет.
Что-то неправильное, то, чего раньше не было привлекло мое
внимание, и я вновь сфокусировал взгляд на кристалле. В самой
сердцевине камня бушевало магическое пламя, но к ярко-синему сиянию
примешались темно-багровые завихрения – такого же цвета как угасшее
мерцание в глазницах исполинского скелета. Кружась подобно дыму,
багровые струйки постепенно теряли насыщенность и медленно
растворялись в общей синеве. Через пару мгновений в кристалле
запульсировало чистое синее пламя без посторонних
примесей.
Выждав, я не отрывал взгляда от кристалла, но ничего нового не
произошло. Обвивающие меня щупальца едва шевелились, изредка по ним
пробегала очередная искра и с легким покалыванием растворялась в
моей коже.
- Понял – кивнул я – Ну-ну… охраннички бледные… вот только
с чего бы это вы так рьяно бросились меня защищать?
Почесав в затылке – с неудовольствием заметив, что отныне
излюбленный жест сопровождается отчетливым звоном ледяных волос – я
сокрушенно вздохнул, заглянув в черные провалы глазниц и несколько
виновато произнес:
- Ты уж извини, брат, что потревожил твой покой. А что поделать?
Сам видишь какие дела творятся рядом с твоей могилкой.