- Не стоит. Думаю,
матушка-настоятельница уже в курсе.
Что именно должна была знать
настоятельница, Лира спросить не осмелилась. А ласковый летний
ветерок играл с листками, то показывая слова, то вновь убирая их от
любопытных солнечных лучиков.
Дражайшая падчерица.
Ваш отец болен, и мы опасаемся,
что он не проживет и месяца. Вам следует немедленно выехать домой,
если вы хотите застать его в живых.
Дано в Донэре, семнадцатого
червеня.*
Лорена, герцогиня
Домбрийская.
* Календарь ромейского
года – с января месяца. Так же двенадцать месяцев, названия:
стужень, лютень, морозник, протальник, травник, червень, листвень,
сытень, живень, сонник, листопадник, снежень. Прим.
авт.
Мачеха, не мать. Родной матери у
Марии-Элены уж лет двенадцать как в живых не было. А теперь умирал
и отец. И что-то ждет ее впереди?
С таким и взрослому человеку
справиться сложно, а уж семнадцатилетней соплюшке, которая
последние десять лет провела за стенами монастыря? Конечно,
Мария-Элена не ждала от жизни ничего хорошего.
***
Матушка-настоятельница всегда знает о
том, что происходит в монастыре. Иначе – лишается своего поста и
власти.
Она знает, кто ворует с монастырской
кухни еду, кто из монашек молится искренне, а кто по обязанности,
кто из воспитанниц любезничает со смазливым конюхом, и кто по ночам
читает под одеялом непристойные вирши площадных поэтов. Работа
такая…
О письме она тоже узнала достаточно
быстро. Донесли.
Привилегия герцогской крови – у
Мария-Элены была своя комнатка. Крохотная, в ней помещались лишь
кровать, узкий шкаф и таз для умывания, но и то уже благо. Ей не
приходилось делить спальню еще с десятком девиц. Она могла остаться
одна хотя бы ночью, только вот как же тяжелы были эти ночи. В узкое
окошко-бойницу почти не заглядывал свет, и иногда девушка
чувствовала себя, как в темной ледяной яме. Словно в погребе.
Когда-то Силанта заперла ее там… как
же она кричала, колотила по двери, срывая ногти, звала… и никто,
никто не пришел.
И сюда никто не пришел, молись, не
молись. Отец умирает. Все…
Сейчас тоже никто не придет.
Ан нет, дверь скрипнула. По традиции,
засовов на дверях в монастыре просто не было, редкое исключение
составляли покои настоятельницы, а остальные…
Что тебе скрывать в божьем доме?
- Мир душе твоей, дочь моя.
Мария-Элена вскочила с кровати так
поспешно, словно та задымилась. Опустилась на колено, коснулась
губами протянутых ей четок.