А на уме, как назло, или быть может, вторя скорой смерти, что
ожидала молодую колдунью, вертелось одно единственное имя.
— Артас, — тихо прошептала девушка, еле слышимо даже для
собственного уха. Едва ощутимо пар дыхания вырвался с отзвуками
такого дорогого, такого любимого в прошлом — да и настоящем —
имени, и чуть согрел окоченевшие пальцы.
В памяти вновь возник облик любимого человека. Не того чудовища,
что сейчас заняло его тело, сделав принца Лордерона лишь — как там
Утер выразился? — смутной тенью на краю сознания. Нет. Настоящего.
Того, с кем хотелось — о, как она это понимала теперь! —
просыпаться каждое утро. Того, кого хотелось обогреть, увидеть
знакомый взгляд в зелёных глазах. Без того проклятого льда, которым
они потусторонне светились ныне. Без холодной безжалостности, что
пронизывала их — как и всю эту треклятую Цитадель. Настоящие глаза
Артаса были озёрами. Двумя дивными озёрами чистейшей воды, двумя
лунными колодцами ночных эльфов. Двумя Источниками Вечности…
которая, похоже, наступит совсем скоро.
Именно из-за этих воспоминаний тогда, в Залах, она слегка
потеряла контроль. Помедлила с ударом, подспудно стараясь
докричаться до любимого человека сквозь зачарованный шлем. Но…
тщетно. И вот он — результат.
Видят все боги Азерота — друзья бы на неё наорали за подобное,
вернись она живой и узнай они о слабости колдуньи. Назвали бы
дурехой. Тралл потребовал бы обещание больше так не рисковать.
Вариан бы ругался, а Вериса отпустила бы колкие фразы на тему того,
что волшебница думала явно не головой.
Сейчас этого уже точно не случится. Оставалось лишь надеяться
только на то, что они справятся.
Дверь в камеру отворилась, впуская рыцарей смерти. Фалрик и
Марвин, мёртвые капитаны падшего принца, подхватили девушку под
локти, выволоча из камеры, словно мешок с мукой, и потащив наверх,
по ледяным плитам и вырезанным в камне ступеням. Джайне даже думать
не требовалось, куда. Скоро всё закончится. Не требовалось гадать и
о том, что могло её ждать там. Если догадка чародейки была
правильной, и путь её лежит к подножию Ледяного Трона — Свет,
Элуна, Наару, Лоа или Духи Предков ей не светили. Лишь вечные муки
внутри Ледяной Скорби. А жаль. После Хиджала, после битв в
Восточных Королевствах, Калимдоре и Нортренде было даже интересно,
кто из народов всё же был прав насчет загробного мира.