Я почувствовал легкий запах жареного
мяса, что начал проникать с улицы.
– Они все мертвы? – Ульрике
посмотрела на меня с тоской.
– Просто ушли.
– Хм. – Она не поверила
мне, но, как и старый пеликан, не хотела делать эту страшную ночь
еще страшнее.
– Здесь вы в безопасности,
госпожа фон Демпп. Дождитесь утра. А еще лучше – слушайтесь этого
господина. Он выпустит вас, когда в Клагенфурте станет безопасно.
И, думаю, позаботится о том, чтобы отправить вас к тетушке.
– Всенепременно, – кивнул
неприметный человечек за стойкой. – Безопасность наших
клиентов такая же важная вещь, как безопасность их вложений и
переписки. Вы можете не беспокоиться за судьбу госпожи фон
Демпп.
– Это означает, что вы
уходите? – Ульрике вскочила с кресла, глядя на меня с
отчаянием, сразу став потерянной и испуганной.
– К сожалению, у меня есть
несколько дел. И их следует закончить до утра.
– Не надо! – Она вцепилась
мне в запястье. – Пожалуйста! Не оставляйте меня! Отец мертв!
Если еще и вы…
Дочь ландрата запнулась, и я ласково
ответил ей:
– Все будет хорошо. Я должен
выполнить свою работу. Поверьте, со мной ничего не случится. Без
вас на улицах я легко справлюсь с любой проблемой. Мне
действительно надо идти. Пока в округе затишье.
Она несколько раз вздохнула, наконец
решилась и разжала пальцы. Привстала на цыпочки, едва дотягиваясь,
поцеловала в щеку, как видно сама испугавшись того, что
сделала.
– Я и моя семья перед вами в
долгу, господин ван Нормайенн. Когда‑нибудь фон Демппы выплатят его
сторицей. Спасибо за все. Берегите себя.
– Расскажу твоей ведьме, какой
ты белый рыцарь, – хихикнул Проповедник.
– Выпустите меня? – спросил
я у клерка.
– Конечно, – ответил
тот. – Вы вольны делать что хотите, но на всякий случай я
настоятельно рекомендую вам задержаться здесь.
– Безопасность клиентов превыше
всего? – хмыкнул я.
Он поклонился:
– Мы заботимся о нашей
репутации.
– Могу я что‑то для вас сделать,
прежде чем уйду?
– Просто оставайтесь нашим
клиентом и впредь. Удачной ночи, господин ван Нормайенн.
Он дал знак вышибале, и тот выпустил
меня из конторы. Как только я сделал шаг на улицу, тяжелая дверь за
мной захлопнулась.
Пугало бродило по кладбищу, в которое
превратилось все пространство перед «Фабьен Клеменз и сыновья»,
пробуя носком ботинка то один обгоревший труп, то другой, словно не
понимая, что случилось с людьми, которые совсем недавно пытались
добраться до чужих денег.