Иногда я подходил к книжному шкафу и
брал какой‑нибудь том. Сегодня же мне позарез хотелось почитать
газету, но, когда такая непогода, почтальон не особо чесался и
доставлял прессу только после полудня, глядя на меня точно намокший
бассет, которого хозяин пинком выгнал из дома.
В общем, я маялся и валял дурака,
изрисовывая листы узкоглазыми рожами до тех пор, пока не прозвенел
дверной звонок. Можно было гордиться собой, я даже не шевельнулся.
Доделал каску, наложил на нее тень, затем поставил в центре жирную
кляксу, отмечая место, куда попала пуля.
К черту печальные взгляды почтальона.
Сегодня мне не хватит совести даже на самого себя, не говоря уже о
парне, выполняющем свою работу.
Когда напольные часы начали бить, я
отложил перьевую ручку, встал, потянулся и открыл дверь конторы. В
нее было вставлено матовое стекло, на котором я три года назад
вывел с помощью трафарета: «Итан Шелби. Специалист по поиску
людей».
По мне, получилось очень даже
недурно. Я использовал тот же шрифт, которым когда‑то расписал мою
малышку «Матильду», многотонное чудовище, даже лишенное хода
доставившее массу неприятностей искирам и приютившее в своем чреве
разношерстную компанию неплохих парней.
Некоторые отмечали, что я занялся не
тем делом. Мол, после того как война закончилась, мне стоило идти в
художники, а не в полицейские. Дьявол его знает, как было бы лучше.
Теперь‑то уж точно поздно жалеть.
Я прошел по темному коридору в
парадную и кивнул Джейкобу, вечно сонному консьержу в мятном с
ванилью мундире.
Я сказал – в мятном с
ванилью?
Да. Со мной такое случается. Иногда в
голове полный бардак, и в такие моменты цвета я воспринимаю как
вкусы, а вкусы – как цвета. Но если приложить некоторое
умственное усилие, дать себе задание думать правильно, то мундир
был все же выцветшего зеленого оттенка с кремовыми вставками.
– Привет, Джейкоб. Как
жизнь?
– Паршиво, мистер Шелби. –
Он сделал попытку приложить руку к козырьку линялой фуражки того же
мятно‑ванильного вкуса, но рука поднялась всего лишь на пару дюймов
и вновь оказалась рядом с чашкой теплого чая. – Думаю, я все
же подхватил простуду. Нет клиентов?
– Не сыпь мне соль на раны,
старина. В такой дождь, даже если пропадет любимый племянник, в
первую очередь подумают о зонтике, а не обо мне.
Он сочувственно вздохнул, следя за
тем, как я достал из почтового ящика корреспонденцию.