Он ушел на бак, смотреть вперед, на
тот случай если на пути окажется судно, и следующие несколько часов
мы не сказали друг другу ни слова. Я отстоял за штурвалом большую
часть ночи, когда на палубу поднялась Джулия.
– Отправляйтесь на боковую. Моя
вахта, – сказала она, застегивая молнию на теплой летной
куртке с белым меховым воротником.
– Хорошо, капитан.
– Лас, – окликнула меня,
когда я уже собрался спускаться вниз. – Отличная работа.
Я улыбнулся ей и спустился в каюту,
по пути разбудив Глауфора, спавшего в гамаке. Тот открыл глаза:
– Что, уже пора?
– Да. Твоя смена.
Он нахлобучил на голову шапку,
сказав:
– Ты здорово нам помог,
эльф.
Из его уст это была большая похвала,
так что и я не остался в долгу:
– Ты тоже отменно потрудился. Я
впечатлен твоим мастерством.
Глауфор заулыбался довольно:
– Это еще что. Однажды пришлось
удирать от звена Черного Ага. Вот тогда пришлось попотеть. А это –
всего лишь цветочки.
Я отправился спать, и Трехлапый
разбудил меня перед рассветом. Джулия скучала за штурвалом.
– Уже проснулся? –
удивилась она.
– Мне требуется немного времени,
чтобы выспаться, – ответил я.
Это было правдой. Нам, эльфам, на сон
нужно гораздо меньше времени, чем людям. И не спать мы можем тоже
гораздо дольше. Именно благодаря этому я так долго мог находиться в
воздухе, когда убегал с родины.
– Остается только
позавидовать.
– Давай я тебя сменю, –
предложил я.
Она не стала спорить, отдала мне
штурвал, сказав:
– Пойду принесу кофе.
Глауфор торчал на баке, напряженно
вглядываясь в бледную дымку, окружающую нас со всех сторон. Утро
выдалось облачным, и ботик, казалось, потерялся в этом мареве.
Я проверил показания высоты, ежась на
холоде. Поднял воротник куртки.
Едва рассвело, и все вокруг было
тусклым и бледным. Вернулась Джулия, налила кофе кашляющему и
шмыгающему носом Глауфору, потом мне.
– Не хочешь спуститься
пониже? – спросил ее карлик.
– И встретить там кого‑нибудь?
Будем идти в облаках, пока не выйдем на главный фарватер. У нас
перегорел щит, и без него, если поблизости рыскает какая‑то банда,
нам открутят голову, – возразила она.
– Ну да, – согласился с ее
доводами Глауфор. – Это гораздо хуже, чем легкий насморк, если
я простыну из‑за этой холодрыги.
Через час солнце поднялось выше,
стало теплее, и теперь в облаках, сквозь которые мы шли, появились
прорехи, а затем мы и вовсе оказались среди голубого неба и
ярчайшего света. Из облачной стены, оставшейся у нас за кормой,
раздался рев чужого демона и появился корабль.