4
Московское великое княжество,
в устье Вычегды,
в год 6918 месяца страдника в 20-й день,
после утрени
Три вершины одной сосны. Неприкасаемые
Широкая переносица переходила в грубо вырубленный нос. Насупленные брови скрывали суровый взгляд. Ушкуйники остановились. Деревянный идол и два его собрата преграждали подступы к старой сосне, которая как иссохшая трёхпалая рука подпирала своими вершинами грозовое небо. Под ним кровлей нависли лохматые ветви. А внизу, насколько хватало глаза, сосна ощетинилась косо обрубленными сучьями. У подножья лежало отёсанное древо. На нём среди истлевших шкур и крохотных серебряных слитков, похожих на иссохшие шляпки грибов, возвышался топор, едва ли не по обух ушедший в бревно.
– Ты глянь! Настоящий щучий>CXXV, всегда хотел иметь такой, – Иван хлопнул ладонью по длиннющей берёзовой рукоятке.
– Не касайся! – срывающимся голосом прохрипел Власий.
– Ты чего орёшь как кошка на пожаре? – Кочерин отдёрнул руку.
– А то, – насупился Власий, – не знаешь разве, что тому, кто дотронется до кумира или возьмёт что-либо из жертвенного, добычи не видать?
– Господи боже мой, да я взамен положу что-нибудь другое..
– Еще раз коснёшься, далее иди без меня!
Иван, не отвечая, сплюнул сквозь зубы. Ушкуйники, наступая друг другу на пятки, привычно понесли немудрёные подношения: кожаные браслеты, медные перстеньки, каменные бусы, литые фигурки бородатого Велеса, амулеты-змеевики, двусторонние иконки.. Предстояло задобрить местных духов, чтобы поняли: добыча мехов, серебра и злата – это промысел пришедших, но из-за пустого озорства никто из них кумирниц не коснётся.
Кирилл стёр со лба испарину – пара глаз, следившая за ним из ельника, пропала также внезапно, как и появилась. («Надо быть поближе к людям…») Ломанулся в чащу и прямо тут же наткнулся на багрового от возмущения Кочерина.
– Иван, ты чего это? Вот-вот закипишь, остынь..
– А-а! – безнадежно махнул рукой купец. – Ты мне лучше скажи – Стефан кумирницы крушил, идолов жёг, так? И ему за это ничего не было, так?!
Кирилл открыл рот, но за него ответил Власий, нагнавший Кочерина:
– А у тебя вера такой же силы, как у него?! Нет, ты мне скажи! Такая? Хоть в полынью, хоть на костёр, да? Да и вообще, где он теперь?!
Кочерин, не отвечая, шёл вперёд. Острог снова нагнал его и преградил путь: