– Ой, девоньки, может не на… – начала было Берта, и осеклась.
– Мама! – пискнула Лушка, округлив глаза и тыкая пальцем куда-то повыше знахаркиной головы.
– Думаешь, поверю?! – задорно выкрикнула Алесса. – Давай-давай, подходи, я легонько!
– Р-р-р?..
Алесса обернулась. Задирать голову пришлось очень долго… Затуманенные кровью глаза смотрели на неё сердито и как-то недоумённо.
– Мама… Тулупчик ожил…
Страж обвёл горожан взглядом, исполненным невыразимой печали и скорби. Он стоял на помосте посреди бушующей толпы, подобно рыбаку на утлом плотике, застигнутому в море непогодой. Когда жители услышали о гибели Агафьи, то многие радостно загомонили. Известие о воротах эффект произвело обратный.
– Как же так? Зачем запирать-то? Мы с жинкой всю зиму рук не покладали, кому ж теперь товар сбывать, ась? – по-бабьи жалостливо причитал горшечник Игнат, обнимая дородную «жинку» за туго обтянутые белой дублёнкой покатые плечи.
– А торговать с волками?! – пьяно орал Демьян. Сразу после опознания, он прямиком кинулся в церковь и поставил свечку за здравие «зверя», а потом там же на радостях напился. Теофан от возлияний отказался, и теперь был вынужден исполнять роль подпорки для валившегося с ног ростовщика.
– Так у нас по улицам зверюга хищная бродит, да? – послышался вкрадчивый насмешливый голос. – Кто ж её в город-то запустил?
«Чтоб тебя дятел за язык клюнул!» – подумал капитан, окидывая неприязненным взглядом неспешно ступающего к помосту Зосия. Мужчина относился к презренной когорте охотников-капканщиков, и с Виллем давно был на ножах. Последней каплей в чашу эльфийского терпения вылилось прошлогоднее приключение Алессы. Вилль так и не смог «повесить» на Зосия тот памятный капкан, и со злости провёл ревизию на задворках его дома, а затем долго распинал мужика при всём честном народе и потрясал перед браконьерским носом неучтёнными шкурками. На следующее утро обнаружил перед своей дверью ворону-висельницу. Впрочем, Зосий вновь остался безнаказанным – улика исчезла в необъятном желудке Симеона.
– Стражники за бутылку греться пустили! – беззлобно хохотнул пасечник, пихая в бок закадычного приятеля – мельника Мирона.
– То-то и оно, что пустили! – притворно вздохнул Зосий. – Проморгали, одним словом! Как же так, господин капитан, для зверья двери нараспашку держите, а своих не выпускаете? У меня договорённость на пушнину имеется, а торгашам и показать нечего!