– Что? – настойчиво перебивает. – Что ты сделаешь? Треснешь меня своим кулачком по плечу? Крикнешь слабым голосом? Ты похожа на малое дитя. Которым и являешься. Вряд ли найдёшь силы сделать мне хоть что-то.
Не выдерживаю к себе такого обращения. Никто. Абсолютно никто так со мной не говорил.
Взмахиваю рукой, ударяя ладонью по щеке Льва. Она горит, её жжёт, и я прижимаю её к своей груди.
И только сделав, понимаю, что натворила.
– Зря, – цедит сквозь зубы, смотря на меня полыхающими от злобы глазами.
19. Глава 18
Как только он произносит последние слова, понимаю, что вытворила. И тысячу раз пожалела о том, что замахнулась и дала ему пощёчину. И это был единственный раз, когда подняла на человека руку.
– Прости, я не хотела, – отчего-то пячусь назад. Не из-за вины или чего-то подобного. Просто боюсь Льва, который медленно поворачивает голову в мою сторону. Кажется, приложила я сильно. Раз даже ладонь до сих пор жжёт так, будто её проткнули тысячью мелких иголок.
Только мои слова ничего для Льва не значат.
Он резко делает шаг вперёд, заставляя отпрянуть от него и упереться в столешницу, которая мешает ретироваться.
Вавилов грозно нависает надо мной, смотря таким уничтожающим взглядом, что хочется превратиться в лужу и избавиться от присутствия мужчины рядом.
Его руки оказываются по обе стороны от моего живота, и я сглатываю. Вот и всё. Я в капкане, который установил мой же телохранитель.
И сейчас он пугает больше, чем любые бандиты, охотившиеся на меня.
– Откуда эта смелость, а, Олеся? – Вавилов прищуривается и оказывается своим лицом слишком близко к моему. Начинаю реже дышать под напором его дыхания, которым он проходит по щеке. Чуть ли не сталкиваемся носами, но, кажется, мужчине всё равно.
А мне нет.
– Уйди, – произношу нетвёрдо, но уверенно. Смотрю ему в глаза и не вижу там ничего. Если раньше там плескалась злость и гнев, то сейчас… Он успокоился. Чуть-чуть. Хоть и не выпускает из своей ловушки.
– Ты так и не ответила, – настаивает на том, чего сделать не могу. Да, я не знаю, что совершу в этом случае. – Ещё и руками размахиваешься. Значит, сможешь за себя постоять, когда на нас вдруг нападут?
Он делает это специально. Пугает вот такими словами.
Его рука поднимается вверх, и у меня появляется стойкое ощущение, что сейчас он ударит. Зажмуриваюсь, впиваясь пальцами в плед, боясь боли.