— Разве меня не нужно наказать также, как и их?
Шанна насторожилась. Она посмотрела на своего сына, который тоже
был во многом повинен, и, возможно, в иерархии проступков ее детей
он занимал второе место после того, что умудрился сделать Шейн.
Однако то, как сейчас выглядел Юстас — ослабший, покорный и
растерянный от чувства собственной вины, — не вызывало в ней
никакого желания наказывать его.
— Ты достаточно расплатился за свои действия, и даже сумел
осознать, что делал не так. — Шанна перевела взгляд вперед и
невольно уставилась на серьезное выражение лица своей младшей
дочери. Моржана смотрела на нее без тени сомнений, как будто
заявляла, что была готова повторить то, что она сделала ранее. — А
они нет.
Наступила тишина, среди которой был слышен лишь скрип камер и
тихие шаги Дрэго, помогавшего всем троим заключенным по одному пить
воду. Эта небольшая пауза наконец-то позволила Шанне собраться с
мыслями, смириться со случившимся и настроиться на дальнейшие
планы.
— Вы пробудите здесь еще несколько дней, — спокойно заявила мать
семейства.
— А потом? — напряженно спросила Моржана.
— А потом у меня есть на вас планы, так что морально готовьтесь
к тому, что придется очень много и упорно работать.
***
Всех заключенных выпустили на рассвете и сразу же отправили
переодеваться. Им дали всего час на то, чтобы привести себя в
порядок и выйти в большую гостиную комнату для дальнейшего
серьезного разговора с главой рода.
Стоя возле ванны, до краев наполненной водой, Шейн быстро
обмакивал в нее полотенце и осторожно обтирал им себя. По какой-то
причине ему вовсе не хотелось залезать в воду. Напротив, он хотел
как можно быстрее покинуть это мрачное, наполненное воспоминаниями
место. Все-таки именно здесь, именно в этой ванной, он впервые
ощутил себя как настоящий Шейн Дориан. Как человек, который воскрес
из мертвых в другом теле.
И хотя его тело выглядело сейчас точно также, как и в прошлом —
на нем было все также много синяков и ран от ударов, — положение
его было совсем иным. Когда он проснулся здесь впервые, вряд ли он
мог подумать о том, что у него появится магическая сила. И он уж
точно не предполагал, что сможет получить признание герцогини,
которое позволит ему вести относительно свободную жизнь.
Наконец-то покончив с умыванием, Шейн отошел в сторону тумбы и
быстро начал одеваться. Теперь уже никто не смел заходить и
отвлекать его. Никто не проверял его, не подавал полотенца и не
сообщал о том, что его звала герцогиня на ужин. Просто самого
человека, который делал это в прошлом, уже не было рядом.