– Мы должны жить
так, как жили: Дант – слуга, я, Конд Корви – король, – на меня вновь смотрели
ярко–голубые глаза. – Никаких изменений, никаких новшеств. Слуга не может
прохлаждаться без дела.
– Но я не верю,
что Дант всю жизнь выносил горшки! – я развернулась к лорду. – Вы не могли
пожелать такой судьбы своему сыну.
– Грязную работу
тоже кто–то должен выполнять, – пробурчал Лоури, переглянувшись с королем.
– Я думаю, вы с
самого начала готовили сына к ситуации, когда Его Величеству нужна будет
подмена, – я выпалила свои подозрения. – И должность выбрали соответствующую:
никто не обратит внимание на слугу. Он может быть везде и нигде. В нашей
полиции это называется «работа под прикрытием».
– Нам пришлось
многое предусмотреть. Имели однажды нехороший опыт, – уклончиво ответил Лоури.
– Я люблю своих мальчиков и выловлю любую тварь, что покусится на их жизнь.
– Вместе выловим,
– подтвердил Конд.
Лежащий на кровати
«король» только вздохнул.
– Я могу идти,
Ваше Величество? – я присела в реверансе перед «слугой».
– Пусть все
останется по прежнему, – еще раз напомнил король, вновь принимая прежнюю манеру
общения со мной. – Вы – госпожа, я – слуга. Обращайтесь ко мне на ты, иначе
вызовете подозрение у окружающих.
– Разве у меня не
появится своя служанка? Лорд Лоури как–то упоминал об этом.
Я не
верила, что Конд планирует остаться моим слугой. Зачем ему
тереться рядом со мной? Неужели думает, что я как–то связана с напавшими на него?
Наверняка нет, иначе он не признался бы мне в подмене слуги. Ничего не понимаю.
– А вам хочется
иметь именно служанку? – глаза лже–слуги смотрели насмешливо. Умеет ставить в
неловкое положение. – Дант вас чем–то не устраивает?
– Боюсь влюбиться
в смазливого мальчишку, – я тоже не промах передергивать карты.
«Король» на
кровати рассмеялся.
– К–хм, я подумаю,
– «слуга» вежливо, но величественно склонил голову.
– Ни слова о
происходящем за этими дверями, – тихо напомнил мне лорд Лоури.
Я просто кивнула.
Знала, чем рискую.
В свои покои я
возвращалась одна. Мужчины остались «подумать».
Мне тоже следовало
бы заняться собственными мыслями. Слишком много их накопилось. Рассортировать,
разложить по полочкам, но… Потрясения последнего часа и пропущенный ужин давали
о себе знать. Не дойдя до своей комнаты, я развернулась. Постояла у двери со стражниками,
что буравили меня нечитаемыми взглядами: то ли молча расступятся и дозволят
войти в покои короля, то ли вскинут острые пики и погонят прочь. Так и не
решив, надо ли мне спрашивать разрешение, чтобы дойти до кухни, отправилась
добывать пропитание самостоятельно. Я не усну голодной.