Осторожно
покачивая перевязью, молодой ученый решил пройтись
по нескольким улицам, погрузившись в свои мысли. Что—то
не давало ему покоя, возможно последствия шока или детали,
которые его разум упустил. И посоветоваться было решительно
не с кем. Через пару улиц Поланский попал
в оживленный поток людей. Что—то привлекло его внимание. Двое
охранников избивали короткими дубинками подростка у большого
маркета на пересечении улиц. Несколько людей что—то кричали,
то ли пытаясь остановить их, то ли подбадривая. Еще
несколько человек молча снимали процесс на смарты. Постепенно
собиралась большая толпа. Сквозь нее пытался протиснуться
полицейский внедорожник, пару раз взревев звуковым сигналом,
в конце концов включив громкоговоритель.
— Освободите
путь, разойдитесь!
Из толпы
кто-то крикнул в ответ:
— Нахрен иди,
придурок.
— Ты сам
сейчас нахрен пойдешь, понял? — раздалось в ответ
из громкоговорителя. Толпа зашумела. Поланский
вздохнул и, не дожидаясь дальнейшей развязки, свернул
на широкий проспект и поймал такси. Стоило отдохнуть,
прогулка его уже утомила.
Поланский твердо
решил вернуться в центр и поговорить с Фишером. Эндрэй хотел
завершить проект, раз это не смогли Александр и Ирэна.
***
Год спустя
Поланский работал во главе лаборатории, занимающейся
непосредственно нейросинаптическим форсированием. Удивительно,
но инцидент, унесший жизни координатора проекта
и нескольких ученых и специалистов, заставил
правительство отодвинуть сильно сжатые сроки. Или постарался новый
координатор Рафаэль Андерсон. Когда Поланский появился перед
Фишером и новым руководителем, его хотели отстранить
от проекта совсем, но он удивил профессора, сказав
ему, что видит, что его работа и цели были полностью верны
и он желает перейти в отдел биологии, чтобы работать
с форсированием и найти решение проблемы. Рафаэль был
не против, дав стандартный испытательный срок в пять
месяцев. По его истечении Фишер убедил Андерсона оставить
Поланского в проекте. Эндрэй доказал, что форсирование
невозможно на женщинах, мыслительные процессы мозга заменялись
базовыми инстинктами, полностью уничтожая сознание подопытных.
Биохимия женского организма не способна была выдержать тонкую
настройку форсирования.
Фишер настаивал
на повторном опыте, Андерсон отказал ему. Ученые сосредоточили
свои усилия на поиске решения. Проект стал охраняться лучше,
каждый эксперимент теперь проходил в изолированных камерах,
с отрядом безопасности, вооруженным высокоточным оружием.
В чем, по мнению многих, уже не было необходимости,
но принятые меры безопасности успокаивали сотрудников
в том, что подобное не повторится.