А то еще на себе твою щедрость
изведаем.
– Берите! – жест широкий,
царственный. Отдаю, не сожалея. Не кто-нибудь – герои пришли
требовать. Керы затаили дыхание, перестали перепиливать зубами
бараньи ребра, смотрят.
Гипнос забыл мешать вино с маковым
настоем – уставился.
Геката облизнула алые губы, показав
зубки – предвкушение зрелища…
– Только уведите её сами. Поднимитесь
на женскую половину – и возьмите!
Чего уж проще – взять! – сияют герои.
Чего легче – подняться!
Раз, два, из-за стола, с каменных
тронов…
Да вот что-то не получается.
Глупости какие-то, наверное, еда была
слишком тяжела. Но что один пир для героя? Напрячь могучие ноги,
опереться на стол руками…
Сидят. Дергаются недоуменно.
Каменные троны гостеприимно
удерживают героев за то место, которым они думали, когда спускались
в мой мир. Два гиматия – бирюзовый и темно-синий, с серебром –
плотно приросли к сидениям. Два хитона – белых, из дорогого
плотного сукна – к гиматиям приклеились. И то, что под хитонами,
присохло ко всему остальному – и не желает возвращать героев в
стоячее положение.
– Что… за…
Пейрифой пыхтит: шея побагровела,
глаза от натуги лезут на лоб. Нагнулся вперед в попытке вырваться
из объятий трона, растрепавшиеся кудри прилипли к щекам. У Тесея
вздулись на шее жилы, хмеля – ни в одном глазу, пытается достать
меч.
Свита молчит, смотрит пристально и
жадно.
– Уберите столы, – сказал я негромко,
– наш пир закончился.
Музыка и пение смолкли без всяких
приказов. Руки спорых теней расхватали недоеденные блюда, растащили
скатерти и сидения, выкатили двух-трех упившихся гостей, бережно,
не пролив ни капли, унесли кратеры и кубки.
Факелы убрали гостеприимные оранжевые
отсветы, зазмеились зловещими бледно-розовыми язычками.
Свита молчала, как на судах, где я
выношу приговоры, и молчание веяло холодом.
Пейрифой ругался. Корчился на
сидении, молотил руками по подлокотникам, и золотые браслеты
высекали искры о камень. Тесей понял, что не удастся вырваться,
надменно распрямился. Посмотрел на меня снизу вверх.
– Ты нарушил закон гостеприимства,
подземный Владыка! Зевс Громовержец…
– Я знаю о гостеприимстве все,
племянник. Не зря же меня назвали Гостеприимным. Брат сказал бы,
что я был щедр к моим гостям. Устроил им пир. Предоставил троны.
Почему бы им и не задержаться в моей вотчине? За развлечениями дело
не станет.