– Живой! – констатировал он, подбегая
к нам. Я разглядел у него погоны старшего сержанта. – Молодец,
Николаев! Вытащил. Давайте бегом наверх в машину. Не май месяц.
Меня чуть не пинками погнали наверх
из-под моста. Немолодой мужик в ватнике и ушанке, который спускался
под мост вслед за милиционером, остановился на полпути и, когда мы
поравнялись, воскликнул, глядя на меня:
– Ты что ж это удумал!?
Паскудник!
– В тепле разбираться будем, –
ответил за меня старший сержант.
Мы поднялись к машине.
– Давайте, на злодейские места оба. С
вас течет, как из ведра, – распорядился старший сержант, и Николаев
бесцеремонно затолкнул меня в отсек для задержанных и сам уселся
рядом. Завыла сирена, и мы помчались по ночному городу.
Я ни с кем не спорил и ни о чём не
спрашивал. Я никак не мог придумать рационального объяснения
происходящему. Я помню аварию на перекрёстке, помню, что
отключился.
Может, это галлюцинации? Так бывает
после наркоза. А что? Допустим, мне сделали какую-нибудь операцию,
и сейчас я таким образом прихожу в себя. Может быть? Может.
А раз это галлюцинации, то пусть
будут. Я посмотрю и повеселюсь. Хотя было так холодно, что совсем
не весело.
Зубы у меня громко стучали, я весь
трясся и, пытаясь хоть немного согреться, стал тереть ладони друг
об друга. Николаев выглядел не лучше. Причём его замерзшие руки,
похоже, были в крови. Я немного напрягся, но интересно посмотреть,
что будет дальше.
Я наблюдал сквозь решётку в дверях за
проносящимися мимо одноэтажными домами частного сектора. Улицы
освещались фонарями с тусклыми желтыми лампами накаливания. Света
от них было не больше, чем от луны. После ярко освещенных
московских улиц контраст был особенно заметен.
– Ты чей будешь-то? Как твоя фамилия?
– спросил вдруг старший сержант через решётку между злодейским
отсеком и остальным салоном уазика.
Я промолчал: мои галлюцинации? Мои!
Хочу - отвечаю, хочу- молчу.
– Это Пашка Ивлев, – подсказал ему
Николаев. – Я его знаю. Мы с одной улицы.
– Какой ещё Ивлев?! – не выдержав,
спросил я каким-то чуднЫм голосом. Поразился, как непривычно он
звучит.
Уазик резко затормозил, и мой вопрос
остался без ответа. В свете фар я разглядел крыльцо с колоннами и
вывеску «Святославская городская больница».
Старший сержант быстро вышел из
машины и, взбежав по ступенькам, начал молотить кулаком в высокую
двустворчатую дверь. Николаев выволок меня из машины и подтолкнул к
крыльцу. В темноте я успел разглядеть двухэтажное здание, похожее
на помещичью усадьбу.