— Прекратите! — рявкнул я. — Праздник отменяется, все расходятся
по домам!
На меня никто не обратил внимания, и тогда я достал из-за спины
косу и ударил по Горбачу — по ноге, чтобы напугать, но не
покалечить. Коса застыла на половине движения — сильный, но
узконаправленный поток воздуха остановил её и медленно, но верно
отклонял обратно.
Я сопротивлялся изо всех сил, но в итоге коса вырвалась у меня
из рук и отлетела в сторону. В это мгновение вокруг меня и
охранников закрутился торнадо — мы стояли в оке бури, в
безопасности, но выбраться наружу не могли.
Охотники и не пошевелились — их лица вытянулись от испуга, и до
меня донеслись их крики: “Плеяда!”, Бран блевал в сторонке. Плеяда
— это пятая ступень, всего шаг до вершины! Я не мог ничего сделать
и в бешенстве наблюдал, как Горбач подносит к хворосту горящий
факел.
Огонь вспыхнул мгновенно. Шестеро несчастных не были связаны —
они могли бы легко сбежать, но и не пытались. Горели молча, даже не
дёргались. Только когда пламя полностью потухло, торнадо вокруг нас
исчез. Во мне проснулась жесточайшая кровожадность, когда
деревенские потянулись к трупам, держа в руках тарелки. Они жадно
отрезали обгоревшее мясо, некоторые даже пробовали прямо там — с
ножа.
Бран, который только-только оклемался, снова согнулся,
сотрясаемый рвотными спазмами.
— Угощайтесь, — великодушно предложил Горбач и явно оскорбился,
когда все дружно послали его куда подальше. Он осклабился и указал
на дом: — Тогда проходите обратно.
Я подобрал косу и тихо спросил у Брана:
— Какая у этих людей сила?
Он вытер рот и еле слышно пробормотал:
— Прото, но большая часть — вырожденцы.
Вырожденцы. Мне о них говорил Риардон — люди, которые не
пробудили Созвездия. Что ж, это обнадёживает. А что расстраивало
так это то, что Охотники не собирались драться. Козлы и уроды.
Вместе с охранниками Брана их больше двадцати человек, они бы могли
вымотать Горбача, заставить израсходовать всю магию, а потом просто
прирезать. Да, больше половины бы точно погибло, но хотя бы кто-то
выжил… Меньшее зло, блин.
Однако охотнички струсили, а я против Плеяды не выстою и минуты
— разные весовые категории. Поэтому пришлось стиснуть зубы и
подчиниться.
Мы вернулись в знакомую гостиную и вновь расселись за столом.
Горбач внимательно за нами следил. Наши взгляды встретились, Горбач
отступил, зябко поёжился и недоумённо нахмурился, явно не понимая,
что его напугало. Когда все устроились, он сообщил: