Портал выплюнул нас в мрачном зале с высоким потолком, который
поддерживали белые колонны. По всему залу хаотично были расставлены
странные статуи — они походили на детские поделки из пластилина. В
какой-то с трудом угадывался человек, в какой-то — собака.
— Выпустите меня! — Бран словно свихнулся. Он бегал между
колоннами и кричал, размахивая руками.
— Да что случилось?! — мне пришлось отвесить ему пощёчину, чтобы
привести в чувство. — Ответь толком, чего ты всполошился?
Бран выпучил глаза и проорал прямо мне в лицо:
— Это Храм Созвездия!
— Ну и чего? — наивно уточнил Джорди. — Круто! Никогда не бывал
в Храмах.
— Чего?! Ты спрашиваешь меня — чего, малолетний болван?! —
завопил Бран. — Этого Созвездия не существует! Вот чего! Это
четырнадцатое, неизвестное Созвездие, хотя во всей Коалиции их
всего тринадцать! Теперь понимаешь — чего?!
— Не круто? — вопросительно протянул Джорди.
Словно в ответ на его вопрос, загрохотали тяжёлые шаги, под
потолком пронеслось громогласное “АГУ!” и двери в конце зала
раскрылись, впуская внутрь…
ЧЕТЫРЁХМЕТРОВОГО МЛАДЕНЦА?!
Ладно, это был не младенец. Ребёнок двух-трёх лет, девочка. Но
роста она была действительно четырёхметрового — почти упиралась в
потолок макушкой, покрытой золотыми волосами. Мы отпрянули за
колонны, но девчонка всё равно нас заметила, только
проигнорировала. Неуклюже прошла в противоположный конец зала и
плюхнулась у… Алтаря?
На каменной плите, покрытой загадочными письменами, были
рассыпаны уже знакомые мне идолы, сделанные из деревяшек и соломы,
— с головами-черепушками, обвитые многоножками, каждый из них
держал кролика за задние лапы. Девочка взяла двух идолов,
приблизила вплотную друг к другу и, напевая песенку, начала двигать
ими так, словно они танцевали. Для неё это были игрушки?
Вроде бы это был самый обыкновенный ребёнок, но я интуитивно
ощущал исходящую от него опасность. В детском теле скрывалась
невероятная мощь. Понаблюдав за ней пару минут, я осторожно
приблизился и сел рядом. Указал на уродливую куколку-идола и
спросил:
— Можно?
Девочка радостно закивала и воскликнула:
— Тхакалджа!
Гм, кажется, Горбач говорил, что жертв сожгли как раз в честь
этого Тхакалджа. Я оторвал от своей рубашки небольшой лоскут и,
аккуратно подхватив соломенного идола, соорудил нечто вроде юбочки.
Девочка счастливо засмеялась и захлопала в ладоши — так сильно, что
по всему залу пронёсся сильный ветер.