– Что? – не понял
задумавшийся Лерек, затем проследил за ее взглядом. –
А‑а‑а… Нет, красавица. Такая высота нам ни к чему.
– Разве это не Клык
Грома?
– Мелот не настолько
жесток, чтобы заставлять нас забираться выше неба. Клык во‑о‑он
за теми склонами. Скоро увидишь. Так как тебя
на самом деле зовут?
– Альга, – неохотно
ответила девушка.
– Очень приятно,
красавица. – В его голосе не слышалось
ни обиды, ни издевки. – Прячешься
от кого‑то?
– Нет, – солгала
она. – Не прячусь и не бегу.
– Ну тебе виднее, –
пожал плечами жрец. – Я направляюсь в Корунн. Если
ты туда же, то можем продолжить путь вместе.
– Спасибо, – поблагодарила
Ходящая, – но я еще не уверена, куда мне надо.
– Помолись Мелоту, дочь моя.
Возможно, он укажет тебе путь. – И вновь
в голосе Лерека не было насмешки. Он говорил
совершенно серьезно и с искренней заботой. –
Не знать своей цели в такие времена – слишком
самонадеянно.
Она знала. Следует найти
кого‑нибудь из Ходящих, рассказать о том,
что случилось в Радужной долине, а дальше будет так,
как решат старшие.
– Что ты делала
на юге?
– Училась. –
Ее не раздражали и не тревожили вопросы
жреца.
– Грамоте?
– Да. Отец отправил. –
И это тоже не было ложью.
– И что? Читать, писать
и считать умеешь?! – изумился он.
– Умею.
Лерек посмотрел на нее
с уважением:
– Книгу Созидания читала,
красавица?
– Конечно. – Альга сдержала
улыбку.
– Хорошо. Не все девушки
в наше время думают, что им надо уметь читать.
Я рад, что ты не из таких. Твои стремления
к знаниям достойны уважения, а твой отец умный человек,
раз понимает это.
Она не стала говорить,
что родители умерли, еще когда она училась на второй
ступени, и из родных у нее осталась лишь старшая
сестра, о судьбе которой она теперь ничего не знает.
На душе тут же сделалось тягостно, и Ходящая,
спрятав руки в карманы шубки, принялась следить
за дорогой.
На склонах появились
запорошенные снегом вековые ели. Многие из них были просто
огромными, и Альге при виде их лохматых, колючих лап
становилось как будто теплее. Девушка любила эти деревья
больше всех других и с самого детства была уверена,
что они даже в самые лютые холода будут добры к ней
и никогда не дадут в обиду. Глупые сказки,
услышанные в детстве, оказалось не так‑то просто
выбросить из головы.
Мерин шел ходко, славно отдохнув
за ночь. Поднявшись еще ярдов на четыреста, спутники
увидели, как из‑за лесистого склона показался острый краешек
скалы. Минок через двадцать дорога сделала очередной поворот,
и Клык Грома открылся перед Альгой во всей своей
красе.